Перспективы суннитов Сирии и Ирака

В последнее время западные Интернет-сайты стали широко освещать «проблемы суннитов» Ирака и Сирии. Однако политические институты Запада призваны не решать проблемы мусульман, а, наоборот, усугублять их, создавая больше провокаций. К примеру, искажать факты, передергивать заявления лидеров, спекулировать на теме межмазхабных разногласий, намеренно упрощать те проблемы, которые Запад считает не актуальными, и, напротив, усложнять те вопросы, где проблем как таковых нет. Данная психологическая атака направлена на широкие массы мусульман – как суннитов, так и шиитов, с целью поддержания постоянного если не конфликта, то напряжения.

Особенно либералов заинтересовала тема будущего суннитов Ирака и Сирии после уничтожения ИГИЛ*. Данной теме посвящена масса статей, анализов, материалов. Обыватель задается вопросом: с чего это такой ажиотаж? Ответ прост: империалисты, изучая регион, прилагают сверх усилия по выработке методов контроля над уммой и недопущения объединения мусульман.

На данном этапе любимая тема западных обозревателей – «угнетение суннитов». Естественно, в роли обидчиков с точки зрения Запада выступают условные «шиитские режимы Ирака и Ирана» в союзе с Асадом. Это достаточно примитивная пропаганда, созданная для простого гражданина, однако она оказалась достаточно эффективной, так что даже многие мусульмане поддались этой провокации (это, кстати, свидетельствует о низком уровень политической осведомленности у мусульман и о чрезмерно развитой эмоциональной составляющей). Но, если копнуть глубже, то в проблемах суннитов Сирии и Ирака не все так просто, и особенно важно, что главную роль в негативных процессах играет именно внутренний конфликт между различными политическими сторонами, отсутствие общей платформы и желания решать проблемы, основываясь на комплексном исламском подходе. Внешние игроки – всего лишь производная от внутренних процессов.

Сирия: в тенетах трайбализма

Трайбализм арабов-суннитов в Сирии является ярко выраженной формой идентичности. Племенной фактор играл гибкую роль в баасистском государстве, являясь в некотором роде временной формулой выражением интересов суннитов. Представители племен занимали должности от политиков до военных. Нынешние события в Сирии показали, что прежняя система связи между племенами и правительством закончилась. Важно понять, что причина кроется даже не в коллапсе БААС как идеологии, а отсутствии единства между племенами. Выражается это в пестром наборе политических сторон, и каждые из племен выбрали ту сторону, с которой готовы сотрудничать в данный момент. Доходит даже до внутренне племенных разборок, как в случае с конфедерацией племен Баггара. Баггара участвует в боях и на стороне правительства, и на стороне оппозиции. Касаемо данного племени есть интересные факты: например, часть представителей Баггара, проживающие к югу от Алеппо, открыто пошли на сотрудничество с иранцами. В то же время шейх Наваф Раджиб аль-Башир, сын покойного главного шейха Баггара. После побега в Турцию Башир стал одним из лидеров Совета Арабских Племен Сирии и лидером Фронта Джаззира и Евфрата за освобождение Сирии.

Часто представителей племен можно заметить в рядах инсургентов ССА в Идлибе, Хомсе, Хаме, Алеппо, Дераа. Присутствует также сотрудничество с радикалами Нусры*, Ахрар аш-Шам*, ИГИЛ* и других. В Ракке, к примеру, племена суннитов предпочли ИГИЛ* Нусре* и ССА*, объясняя это зверствами последних. Однако попытки восстать против ИГИЛ* в этом городе, наводят на мысль, что среди местных племен нет единой позиции по поводу правления такфиристов. Племена Шаммар на протяжении веков имеют крепкие связи с местными курдами, поэтому при создании «Демократических сил» с доминирующей роль сирийских курдов Шаммар поддержали данную инициативу и согласились войти в организацию.

Также известно, что в 2010 выступления против Асада на юге спровоцировала та область, где проживают родственные покойному королю Саудовской Аравии Абдаллаху племена.

В свою очередь, племена, оставшиеся лояльными правительству Асада, объединились в местные милиции для противостояния боевикам. Также известно про конференции с видными лидерами суннитских племен под названием Форум арабских и сирийских племен и кланов. Данные мероприятия проводились с целью недопущения иностранной интервенции и отстаивания суверенитета САР.

Ирак: кто работает на раскол

В Ираке во времена диктатуры Саддама часть племен Анбара являлась элитой страны и опорой баасистов. Однако логика трайбализма показывает, что при усилении одного племени, соответственно, возникает негатив у соседнего. Таким образом, в Анбаре всегда присутствовали оппозиционно настроенные племена. После оккупации Штатами племена получили выбор: сотрудничать с оккупацией или встать на путь Сопротивления. В результате тихая конкуренция в среде племен перешла в фазу гражданской войны. Тоже самое наблюдается и по сей день: оккупанты вывели основную часть войск, но на смену пришла иная форма оккупации – в лице ИГИЛ*. Раскол и разногласия среди племен только усилились.

Не секрет, что руководство ИГИЛ* – это выходцы из саддамовских структур, поэтому та часть племен, которая при диктаторе была элитой, с легкостью поддержала такфиристов. С другой стороны, в феврале 2015 года американцы провели в иорданской столице переговоры с вождями ряда суннитских племен Ирака. Шейхи Зейдан аль-Джибури и Джалаль аль-Гауд заявили, что готовы участвовать со своими сторонниками в военной операции против ИГИЛ*. Однако цели сил участников коалиции оказались различными. Официальный Багдад был заинтересован в восстановлении статус-кво, который существовал при бывшем премьере Нури аль-Малики, курды — в удержании Киркука, часть же суннитских племен провинции Анбар и Мосула — в широкой автономии и освобождении от доминирования как ИГИЛ*, так и правительства аль-Абади. Известно также,что в ходе той встречи в Аммане вожди племен Аль-Бу Нимр, Аль-Бу Фахд, Аль-Джагхафа, Аль-Убейд, Аль-Бу Махалль и Кабиссат призвали суннитов воевать на стороне иракской армии против боевиков ИГИЛ*. То есть в среде суннитских племен Анбара налицо глубокий раскол. Более того, на освобожденных от игиловцев территориях нередко происходили кровавые стычки между племенами, что говорит о внутрисуннитском соперничестве. К примеру, на освобожденные земли около Тикрита решением правительства Ирака вернулись около 8 000 тыс. семей суннитов. Однако данный шаг, к удивлению многих, вызвал отторжение у другой части местных суннитов. Например, лидеры племен Джубур, воюющие против ИГИЛ*, высказались против возвращения представителей племен Албу Аджил. Объясняя это тем, что последние оказывали поддержку такфиристам в Тикрите, в том числе и в ходе нападения на племена Джубур в соседнем городе Алам.

В представительстве племен Анбара также присутствует глубокий кризис. Особенно это заметно на фоне борьбы между светской организацией «Блок верности Анбару» («Блок Аль-Арабиа»), с одной стороны, и, с другой стороны, Исламской партией Ирака (это местные Братья-мусульмане**). Усугубляется ситуация вмешательством в дела Анбара турок и Иордании. Важно отметить, что междоусобные разборки в Анбаре происходят не первый год, и осложняется ситуация именно внутренними противоречиями. Даже Багдад не проявляет инициатив в данном направлении, понимая, что ситуация может только ухудшиться.

 

Среди тех, кто хотел бы заполнить вакуум политической среды в суннитской среде Ирака – мелкие организации с маргинальными идеями, либо же неспособные к большой политике фракции, живущие за счет опоры на часть племен. Одной из таких фракций является Исламская армия Ирака (ИАИ). Рождение их произошло в ответ на оккупацию Ирака американцами. Позиционируя себя как местная суннитская партия, ИАИ наряду с другими более мелкими фракциями «Батальон 1920 года» и «Отряд Моджахедов» вели войну против американцев, псевдосалафитских организаций, а местами и против шиитских исламских отрядов Сопротивления. На сегодняшний день данные фракции являются оппозиционными по отношению как к ИГИЛ, так и к Багдаду, однако представители ИАИ были замечены в военных операциях ИГИЛ*. Лидер фракции Ахмед аль-Дабашб во многих интервью подчеркивал враждебность Багдаду, позиционируя себя в качестве «защитника суннитов», однако широкого авторитета в среде суннитов он не имеет. За время своей деятельности лидеры ИАИ продемонстрировали свою неспособность к объединению суннитов, открытому диалогу с представителями шиитской общины Ирака, склонность к сектантским настроениям, готовность расчленить страну в угоду своим амбициям, а в целом – неспособность к реальным политическим действиям. Справедливости ради, стоит сказать, что ИАИ так и не смогли составить серьезную конкуренцию даже ИГИЛ*, который в среде племен поддержали на первых порах больше, чем в расцвет деятельности ИАИ. И еще один факт не в пользу деятельности ИАИ: определенная часть суннитских племен вела бизнес с правительством Малики, игнорируя пустую риторику лидеров ИАИ. Данный момент отражает низкий уровень доверия большей части суннитов к «Исламской армии Ирака» в тот период.

В списке аутсайдеров значатся и баасисты. Покойный лидер и бывшая правая рука Саддама Иззат Ибрагим ад-Дури постоянно спекулировал на теме «угнетения суннитов» режимом Малики, однако альтернативное предложение из уст лидера баасистов было настолько примитивным, что многими расценивалось как каламбур – это возвращение к системе БААС с легкими послаблениями в религиозной жизни. Баасисты так же, как и многие мелкие фракции, поддержали оккупацию части Ирака игиловцами, однако, как это часто бывает, разные идеологии и цели вынудили баасистов пересмотреть взгляды на союз с ними.

Если говорить об «паразитах» в политической среде суннитских племен Ирака, особняком стоит бывший губернатор Ниневии Атиль аль-Нуджаифи. Этот политик славится своими тесными связями с турецким истеблишментом и стремится, используя Турцию, создать собственную автономию. Громогласно заявляя об «угрозе шиитов Багдада», политик пытается играть на межмазхабных разногласиях и снискать поддержку суннитских племен. Более того, Атиль серьезно рассчитывает прибрать к своим рукам Мосул, что естественным образом подведет Ирак к разделу страны. В этой связи стоит отметить, что в соседней провинции Анбар, входящей в так называемый «суннитский треугольник», часть племен ранее поддерживали проект ан-Нуджаифи «Регион», однако в прошлом году изменить позицию в пользу близких отношений с премьером аль-Абади.

Суннитско-шиитское сплочение: иракский вариант

Абу Махди аль-Мухандис — глава Народного ополчения Ирака.

Несмотря на все проблемы, казусы и в целом трагичную ситуацию, положительные сигналы из суннитской среды Ирака также исходят. Например, немалая часть племен провинций Анбар, Салахуддин, Ниневия и других, представила добровольцев в Народное Ополчение Ирака. По словам представителя Хашд аш-Шааби, общее число бойцов из суннитских племен достигает 40 тысяч. В самих фракциях Ополчения (Лига Праведников, Бригада Имама Али и т.д.) также присутствует добровольцы-сунниты. 

Более того именно в Народном Ополчении Ирака сунниты имеют свои подразделения. Самая известная фракция – Бригада Салахуддина с ее харизматичным лидером Язаном аль-Джабури.

Командира фракции связывают особо теплые отношения с лидером Хашд аш-Шааби Абу Махди аль-Мухандисом. Из личного интервью с Язаном стало известно, что, помимо общей борьбы против ИГИЛ*, их объединяет давняя вражда с американцами. У обоих имеется опыт по противодействию Штатам еще в бытность оккупации Ирака. Также стало известно, что изначально Багдаду в силу экономических и политических проблем было тяжело обеспечивать партизан, ибо основные расходы уходили на армию. Альтернативой правительству стали Силы Народной Мобилизации и Иран. Абу Махди лично выразил готовность оснащать суннитских повстанцев, дальше больше Язан стал участвовать в совещаниях и встречах с иранскими военачальниками, в том числе и с Касемом Сулеймани.

Из других политических побед Язана является привлечение к политической работе 50 бывших офицеров разведки Саддама (отметим, что сам Язан как и его отец, выступали против режима диктатора). Также они ведут взаимодействие с племенными вождями суннитов других районов.  

Существует и другие боевые подразделения суннитов, работающие в связке с армией и «силами специальных операций Ирака» (ISOF). Например, ополчение Лива аль-Асад, состоящие из четырех племен Анбара.

Язан аль-Джабури, лидер фракции Бригада Салахуддина.

Наконец, существует и перспективная богословская сила в лице Иракского суннитского фонда по делам вакуфов и мечетей, который возглавляет шейх Абд ал-Латиф Хмеймим. 

Данный суннитский фонд сотрудничает с правительством Ирака и является важной составляющей в борьбе с ИГИЛ* и сглаживании внутренних конфликтов. Во внутренних разборках в Анбаре шейх поддерживает оппозиционные организации в лице упомянутых блоков «Верность Анбару» и «Блок Аль-Арабиа».

Перспектива: можно ли прийти к согласию?

Вакансия по решению проблем суннитов открыта. Если в Ираке еще можно хотя бы временно найти консенсус, то в Сирии все сводится к наличию авторитета и силы среди племен, что, конечно, не является решением проблемы. Осложняется ситуация и наличием внешнего фактора (Запад и его сателлиты – страны Залива). Но, возможно, усталость от войны и желание урегулировать конфликт породит некий стимул к общепринятому решению проблем.

Можно сделать некий вывод, так как в среде суннитских племен присутствует сильные разногласия касательно будущего формата сосуществования. Негативную роль играет и традиционная конкуренция за власть, присущая племенному мышлению, и отсутствие адекватной политической исламской идеологии, соответствующей реалиям современного мира. Следует понять, что чем быстрее произойдет сдвиг в плане развития исламского-политологического мышления, тем больше шансов на успешный проект, который мог бы стать универсальным решением для суннитов Ирака и Сирии.

Тезис о «революции», царивший в массах в Сирии и Ираке, быстро продемонстрировал свою уязвимость. Это был показушный лозунг по рецептам внешних сил.

Ирак: сунниты (руки сложены на груди) и шииты (руки опущены вдоль туловища) молятся вместе в одной из шиитских святынь.

Реальная исламская революция должна произойти в сознании народов, в котором традиционная база должна сойтись воедино с набором адекватных политических формул, с системным мышлением, с умением принимать решения в нужный момент. Должна присутствовать плеяда героев и мучеников, а, главное лозунг, принцип «решение в исламе» должен реализовываться не на словах, а на практике.

Найти компромисс внутри самой суннитской среды и сохранить суверенитет и единство своих стран – это вопросы, которые наиболее актуальны для суннитов Ирака и Сирии.

В Ираке конструктивную позицию по данным вопросам занимает командир Язан аль-Джабури, ряд лидеров суннитских племен, часть политиков-суннитов в парламенте страны и Суннитский фонд по делам вакуфов.

В Сирии таких сил меньше, но, тем не менее, в суннитской среде находятся те кто считает своим приоритетом сохранение страны.

Дамир Назаров

*Организации, помеченные одной звездочкой, в России запрещены.

**Организация «Братья-мусульмане» в России частично запрещена.

Мнение автора может не во всем совпадать с позицией редакции.