Выпускник юридического факультета с благородной душой
04.05.2025 в 12:10
27-летний Махмуд аль-Ахрас был моим другом на протяжении 10 лет. Мы учились в одной школе в Хан-Юнисе, хотя он был на два года старше меня.
Махмуд был полон энергии и ощущал ответственность, поскольку он был старшим из шести детей.
Махмуд изучал право в Исламском университете Газы, и через два года после его зачисления я пошел на тот же факультет. Махмуд помогал мне в учебе.
Когда я пытался освоить предмет, он был моим наставником – особенно накануне экзаменов.
Он давал мне свои книги по тем предметам, по которым он уже сдал экзамены.
«Передай их еще кому-нибудь, когда изучишь их», – говорил он.
До геноцида я часто ходил в гости к Махмуду.
Его отец, Абу Махмуд, усаживался с нами и рассказывал мне о детстве Махмуда – каким он был умненьким и как он помогал по дому.
Махмуд с его папой были скорее как друзья или братья, а не как отец с сыном. Махмуд часто делился с отцом своими мечтами и планами на будущее.
«Махмуд хочет получить магистерскую степень в области права после окончания бакалавриата», – сказал мне Абу Махмуд во время одного из моих визитов к ним.
Он хотел стать адвокатом – так же, как и его тетя. Он окончил бакалавриат в 2021 год и начал обучаться в магистратуре. Затем он начал практику в юридической конторе своей тети в Хан-Юнисе.
Махмуд отличился в этой роли, поскольку те, с кем он работал в юридической конторе, часто хвалили его за обращение с людьми и за его компетентность в решении запутанных дел.
Всего лишь за две недели до начала геноцида, 24 сентября 2023, Махмуд получил свою магистерскую степень и стал адвокатом.
Пункты зарядки
После того, как 7 октября 2023 начался геноцид, Израиль разрушил ключевые элементы системы электроснабжения и заморозил поставки топлива, из-за чего в Газе возникла огромная нехватка электроэнергии.
Людям пришлось искать ее альтернативные источник для зарядки своих гаджетов, и они направились к специальным пунктам, где использовались солнечные панели и батареи.
В Газе мы используем телефоны в разных целях: для подсветки ночью, для чтения новостей, для звонков в скорую. Они нужны нам и для учебы, особенно теперь, когда университеты переместились на онлайн-платформы, поскольку наши кампусы и школы разбомбили или превратили в убежища.
В начале декабря 2023-го Махмуд и его семья бежали из Хан-Юниса в Рафах.
Но потом, в мае 2024-го, они вернулись в Хан-Юнис и обнаружили, что их дом разрушен.
Они поставили палатку на руинах своего дома около Аль-Маваси, где я живу со своей семьей.
Каждое утро мы с Махмудом собирали телефоны своих родных и отправлялись в разные, пусть и близко расположенные друг к другу пункты зарядки, которые находились около медицинского комплекса «Нассер» в Хан-Юнисе.
Иногда мы ходили друг к другу и общались, ожидая полной зарядки наших телефонов, для которой требовалось два-три часа в зависимости от модели телефона.
Затем мы расходились и несли заряженные телефоны обратно и выполняли другие задачи – доставали воду и покупали еду на рынке.
Кусок шрапнели
В начале августа Махмуд и я случайно встретились и коротко переговорили.
Махмуд пошутил: «Как ты думаешь, Хасан, если пошлем наших мухтаров (старейшин) к Нетаньяху, они смогли бы уладить дела и убедить его закончить войну?»
Мы посмеялись и разошлись, как обычно.
20 августа 2024 примерно в 4 дня наше здание сотряслось от удара.
Моя мама закричала, поскольку мой маленький брат пошел купить необходимое.
Я взобрался на крышу здания и увидел, что соседнее здание покрылось черным дымом. Именно там располагался пункт зарядки. Люди визжали и просили вызвать скорую.
Через минуту я увидел скорые, выезжающие из медицинского комплекса «Нассер», который находится рядом с моим домом.
Но люди уже начали доставлять в больницах раненых на повозках, запряженных животными.
Я бросился на помощь.
Когда я закончил помогать с ранеными, я вернулся домой и залез в телефон, чтобы почитать новости про этот налет.
Там было шесть раненых и двое убитых, но затем я прочитал пост брата Махмуда, где он просил молиться за него.
Махмуд был в реанимации в «Нассере».
Я позвонил Махмуду, но он не отвечал.
Я набрал снова. И снова. И в третий раз – безрезультатно.
Я позвонил Абу Махмуду. Он также не взял трубку.
Я накинул куртку и побежал в больницу, чтобы проведать друга.
Там я увидел Абу Махмуду, который сидел рядом с входом в реанимации.
Увидев меня, Абу Махмуд сказал: «Хасан, Махмуд ранен куском шрапнели в голову».
Я застыл на месте. Я хотел обнять Махмуда и плакать вместе с ним, как мы это делали в трудные времена.
Махмуд пострадал в ходе бомбардировки, и его отвезли в больницу до того, как я прибыл на место трагедии.
Его ранение было серьезным, ему требовались хирургические операции. Махмуд потерял много крови. Но поскольку в больнице наблюдалась нехватка донорской крови – усугубленная израильской блокадой – состояние Махмуда становилось все более критическим.
Через три дня я снова пришел к Махмуду.
Но врачи сказали, что они перевели Махмуда в Европейскую больницу Газы на востоке Хан-Юниса.
Это была единственная больница, где было нужное оборудование для лечения ранений в голову, поскольку израильские силы уничтожили это оборудование во время штурма медицинского комплекса «Нассер».
Махмуд пережил множественные операции и оставался без сознания на протяжении трех недель.
Я не мог посещать его – Европейская больница Газы находилась рядом с границей, и добираться туда тогда было слишком опасно.
6 сентября 2024 года брат Махмуда позвонил мне и сообщил, что Махмуд скончался от ран.
Он был похоронен на кладбище рядом с их семейным домом.
Его брат говорит мне, что их отец посещает кладбище каждый день и подолгу сидит возле могилы Махмуда.
Я часто прихожу к Махмуду, читаю Коран и разговариваю с ним.
Иногда я плачу – и говорю ему, что жизнь стала намного тяжелее.
Я сижу там часами, рассказывая ему о наших тяготах.
Однажды, стоя перед его могилой, я спрашиваю Махмуда: «Ты знаешь, что некоторые из наших друзей также стали мучениками?»
Махмуд не ответил.
Хасан Ахмад Абу Ситта, публицист и студент юрфака из Газы
