Матери Газы проходят через ад
08.05.2024 в 00:14
В разгар ведущейся против Газы войны на уничтожение сфера акушерства и гинекологии столкнулась с невообразимыми вызовами.
Преднамеренные и систематические атаки Израиля на больницы и медицинские центры, плюс критическая нехватка гуманитарной помощи, включая лекарства, породили кризис, создавший угрозу как для мам, так и для новорожденных.
Ситуация критическая. По имеющимся оценкам, в Газе насчитывается 50 тысяч беременных женщин, а в день рождается примерно по 180 младенцев.
Принятое Израилем в октябре решение отрезать Газу от еды, воды, топлива и электричества создало отчаянную ситуацию.
Неадекватно скудное питание, холод и жара, отсутствие чистой воды, антисанитария повлекли за собой тяжелые последствия для женщин и детей.
Обстоятельства вынуждают их пить грязную воду, что приводит к обезвоживанию и болезням, особенно среди таких уязвимых групп, как беременные и недавно родившие женщины, маленькие дети.
Нехватка топлива и ограниченные возможности уцелевшего медицинского оборудования создают дополнительные сложности для поступления рожающих женщин в больницы.
Умм Амин, мама нескольких детей, столкнулась с суровыми реалиями изгнания. Она вспоминает все то, через что ее семье пришлось пройти в ходе израильской агрессии. Когда их район беспощадно бомбили, когда их дом сравняли с землёй, Умм Амин нашла убежище в школе под управлением БАПОР на севере Газы. При себе у нее было очень мало вещей.
Она была беременна. А в школе было мало предметов первой необходимости – таких, как чистая вода, еда или даже детская одежда.
Остаться или уйти?
Она думала выдвинуться на юг, где еды хотя бы немного больше. Ее муж отказался уходить, и между ними произошел конфликт.
Он боялся, что они уже не смогут вернуться. Понимая, что израильская армия выдавливает их, она, вместе с тем, чувствовала, что уйти – это вопрос жизни и смерти для нее и ее детей.
«Мое сердце разрывалось, когда я видела, как мои дети дерутся за крошки хлеба. Мой 4-летний сын начал прятать хлеб в карманы на будущее. Я была в шоке. До войны я не ложилась спать, пока мои дети не накормлены. Сейчас, я уверена, они большую часть времени голодны».
Она всецело озабочена лишь одним – накормить своих детей. Она отказывается от еды, отдавая ее им, не забывая, что ещё один ее ребенок – внутри нее.
«Ребенок внутри меня – в приоритете, поэтому мне тоже нужно питаться».
Выдерживание этого баланса – настоящий вызов, и это – невыносимое бремя для матери.
«Я скажу вам кое-что, чего я никому никогда не говорила: я подумывала о суициде, чтобы сбросить с себя груз этой ответственности».
После второго израильского штурма города Ар-Рималя, пригорода города Газы, Умм Амин запаниковала и снова бежала – на этот раз из школы под управлением БАПОР в дом родственников.
Из-за страха у нее начались преждевременные роды. Врач из близлежащего медицинского центра «Ас-Сахаба» был вынужден сделать кесарево сечение.
По словам Умм Амин, это был ад. Анестетика было недостаточно, и она чувствовала, как скальпель режет ее тело.
Не было также освещения – доктор был вынужден использовать ручной фонарик.
Умм Амин орала от боли, а вокруг рвались бомбы и снаряды.
Операция выжала из нее все соки. Она не верила, что все ещё жива.
Ей было необходимо достаточное питание, чтобы восстановиться после кровопотери и кормить грудью своего сына. Но Газу охватил голод.
Еды стало мало, с рыночных прилавков исчезла белая мука, Израиль не давал фурам с продовольствием проехать на север Газы.
«Все, что оставалось из еды – это хлеб, изготовленный из корма для животных, и вода. Когда я была с другими моими детьми, я делала ставку на пищу, богатую животными протеинами, но на этот раз это оказалось невозможно. Цена на мясо выросла в пять раз».
Каменный век
Не будучи в состоянии кормить грудью своего ребенка, она стала искать детское питание. Но цена на него возросла многократно, и денег на него у нее не оказалось.
Она была вынуждена купить смесь, срок годности которой истек.
«Вы можете осуждать меня, но другого выхода буквально не было. У меня не хватало денег. Врач сказал мне, что смесь по-прежнему можно использовать».
У нее не было выхода: из-за отсутствия чистой воды она кипятила молоко на не пригодной для питья воды из канавы.
Ребенок отказался его пить.
Сейчас она переселилась в другую школу, ставшую прибежищем для десятков семей. Делить комнату ещё с одной семьёй – значит лишиться личного пространства и чистоты.
Коммунальная ванная не подходит для поддержания базовой гигиены – например, для того, чтобы принять душ. Среди детей с лёгкостью распространяются инфекции, которые приводят к болям в животе и диарее.
Это школа. Она не предназначена для того, чтобы быть убежищем.
«Мы откатились в каменный век», — сказала она, описывая процесс приготовления мяса на открытом огне и постоянную борьбу за удовлетворение нужд своих детей.
Найти баланс между потребностями крошечного младенца и другими делами почти невозможно. Стоит только ее сыну заплакать, Умм Амин мчится к нему.
Но когда Умм Амин готовит, еда часто подгорает.
Она была вынуждена таскать баллоны с водой с рынка, когда у нее ещё не зажил шов от кесарева.
Ей стыдно, что она вынуждена принимать милостыню. Но подгузники достать трудно, и те, которые есть в доступе, слишком дороги.
Они никогда не просили милостыню. Но ее муж, парикмахер, более не имеет работы и дохода.
«Часто я хочу, чтобы Израиль просто закончил все побыстрее, избавив нас от этой медленной смерти», — сказала Умм Амин в интервью «Электронной Интифаде».
«Они разрушили все: наш дом, наши надежды на будущее. Мой муж стал безработным. У нас не осталось ничего, кроме нескольких вещей».
Малак Хиджази
