Газа: мы переживаем катастрофу

Каждая засвидетельствованная мной крупная израильская атака оказала свое негативное воздействие. Но сегодняшняя война на уничтожение и учиненный геноцид полностью изменили мою жизнь.

Каждый день этой войны я наблюдала, как убивают людей.

Я живу в постоянном страхе.

С момента начала войны прошло почти 170 дней. Дней длиною в жизнь.

Жизнь поменялась 7 октября.

Моя семья начала скупать необходимые для нас вещи.

Это было незадолго до того, как нам перерезали поставки еды, воды и топлива.

Вскоре консервы были главным продуктом, доступным на рынках. Наблюдался недостаток свежей еды.

Людям пришлось разжигать костры, чтобы готовить. Это значит, что мы вынуждены были искать дрова.

В отсутствие альтернатив некоторые соседи жгли свою одежду и пластиковые материалы, чтобы приготовить пищу и согреться.

Найти воду стало настоящим вызовом. Крайне редко мы имели возможность принять душ.

И у нас нет электричества, поэтому я с трудом нахожу пути, чтобы зарядить мой ноутбук и телефон.

Каждый день мой отец тратит целые часы на зарядку моих девайсов, чтобы я могла продолжать работать. Для этого он ходит в близлежащую больницу.

Иногда зарядить их не представляется возможным, поскольку больнице нет электричества.

Мы теряем силы

Доступ к еде – самое базовое из прав человека. Израиль отрицает за нами это базовое право.

Продукты гораздо дороже, чем раньше.

Мы едим один раз в день, чтобы находить силы передвигаться.

Из-за всего этого стресса, страха и тревоги мы чувствуем, что теряем силы.

Отключение Интернета и средств связи – это худшее, что происходит на этой войне. Это погружает нас в изоляцию.

Я чувствовала, что мы умираем, а мир ничего про это не знает.

Я переживала за сестру.

До войны я могла добраться до нее за 15 минут. Но когда израильская армия вторглась в наш город, они отрезали нас от нее.

Не случилось ли с ней что-то плохое? Как мы можем связаться с ней, чтобы убедиться, что она в порядке.

Блэкауты сильно сказались на моей работе.

Я подготовила несколько статей и видео. Но я не смогла отправить их в медиа, которые публикуют мои материалы.

На этой войне я потеряла множество родственников и друзей.

Помимо того, что я журналистка, я еще и преподавательница. Определенное количество моих студентов были убиты и стали мучениками.

Также я переживаю за тех, кто все еще жив. Я встречалась с ними в укрытиях или в палатках, где они обосновались.

Студенты, которых я учила, до войны были из привилегированных кругов. Они не привыкли к такому унижению, голоду, изгнанию и угнетению, от которого они страдают сейчас.

Каждую минуту я молюсь, чтобы эта война закончилась.

Я надеялась, что могущественные правительства мира спасут нас от этого кошмара. Но с момента, когда началась война, прошло уже более пяти месяцев.

Война до сих пор не остановлена.

Мы переживаем катастрофу.

Война украла у нас безопасность, тепло и право на жизнь. Она лишила нас доверия к международному законодательству и правозащитным организациям.

Мы больше не верим в те лозунги по поводу прав и свобод человека, которые провозглашают европейцы.

Рувейда Амер, журналистка из Газы.

The Electronic Intifada