Газа: геноцид бессловесного народа
16.10.2023 в 15:10
Громкий звук вышвырнул меня из моей кровати. Я помчался к ближайшему окну, чтобы посмотреть, что происходит.
В небе я увидел десятки ракет. Я глянул в телефон и прочитал, что блокада Газы была прорвана.
Эти новости взорвали мне мозг.
Еще недавно я спал. Теперь я видел мир с широко открытыми глазами.
Газа долго была под бременем блокады – с земли, с воздуха и с моря. И теперь она свободна!
Мы, жители Газы, верим, что территории, оккупированные с 1948 года – то, что сейчас именуют «Израилем» – должны быть освобождены. Но никто и представить себе не мог, что этот день может быть близок.
Чувство эйфории улетучивалось.
Я был уверен, что весь Сектор Газа заплатит за эти события высокую цену.
Несколькими часами позже израильский премьер-министр Биньямин Нетаньяху объявил: «Мы в состоянии войны». Он приказал жителям Газы «уходить сейчас».
Я задумался: куда нам идти?
Мы оказались в западне.
Тысячи людей пытались убежать. Они собрались у КПП Рафах, который разделяет Газу и Египет.
КПП был закрыт. Египет направил к границе свои войска.
И хотя Нетаньяху сказал жителям Газы «уходить сейчас», Израиль начал бомбить людей в Рафахе. Тех людей, которые на самом деле пытались уйти.
Спустя несколько часов Израиль принялся наносить удары по жилым домам. В некоторых из них находились редакции СМИ.
Вскоре Израиль принялся бомбить мечети, главные улицы, школы, больницы.
Палестинская Башня попала в число разрушенных зданий. В ней жили 82 семьи.
В августе 2022 года Израиль уже наносил удары по этой башне.
Халиль, отец четверых детей, сказал мне, что он хочет уехать из Газы в любую страну, которая примет его и его детей.
«Нет никаких причин бомбить башню. Мы жили в тихом жилом квартале», — отметил он.
«Они хотят сделать нас бездомными бомжами. Я переживаю за мою маму, ей 82 года. Мы полностью опустошены», — добавил он.
Сотни тысяч людей стали беженцами из-за бомбардировок других жилых высоток. Их приютили родственники и школы, работающие под эгидой БАПОР, пустующие магазины, больницы.
Ужасные новости
Когда Израиль атакует нас, жизненно важно отвечать на телефонные звонки.
По телефону могут предупредить, что Израиль требует эвакуировать ваш дом в течение нескольких минут.
Или могут звонить люди, которые просят убежища в вашем доме.
Или кто-то хочет сообщить ужасные новости.
На второй день израильских бомбардировок я отвечал на звонки одной рукой, а другой держался за свое бешено колотящееся сердце.
Звонила тетя. «Сабре убили», — сказала она, захлебываясь слезами.
Сабре был моим двоюродным братом. Он был веселый парень и в последнее время был на подъеме, поскольку только что купил квартиру.
Теперь он погиб от израильского авиаудара.
Я вытер свои слезы и почтил память Сабре. Я погрузился в воспоминания, пока шел по улице.
Когда я увидел 3-летнего сына Сабре играющим, я почувствовал свое бессилие. Мальчик не знал, что ему предстоит расти без отца.
Отчаянные меры
Ситуация в Газе никогда не была столь удручающей.
Мы сидим в темноте. Электричество отключили. У нас очень ограниченный доступ к Интернету.
Телекоммуникации также стали объектом авиаударов, так что мобильные телефоны отказываются работать.
Многие дома разбомбили, не предупредив их жителей.
Израильский министр обороны говорит: «Мы воюем с человекообразными животными».
Израиль совершает геноцид бессловесного народа, который заставили замолчать.
Работать журналистом стало невероятно сложно. Я вынужден искать места, где есть подключение к Интернету, чтобы отправлять материалы в новостные издания.
Мы постоянно слышим звук разрывающихся бомб и гул самолетов.
У нас мало источников информации, кроме радио.
Хайя, моя сестра, была вынуждена покинуть свой дом вместе с мужем и двумя детьми. Они перебрались в Ар-Рималь, пригород города Газы.
После получения предупреждения Хайя помчалась в мой дом, расположенный примерно за километр. Им больше негде остановиться.
Ее муж был очень бледным, когда они вошли в наш дом. Моя мама и я приготовили ему кофе, пытаясь успокоить его.
Именно тогда мы увидели из окна кухни, что небо становится красным. Моя мама упала на пол.
Бомбы падали чуть поодаль от нас, но это был непередаваемый опыт. Мои руки дрожали, когда я держал поднос с кофе.
Мой папа – как и большинство отцов в Газе – считает, что самым безопасным местом является середина дома.
Нас было 20 человек, мы скучковались именно там.
«Нас всех убьют», — громко сказала Хайя.
Мы попытались успокоить ее, переключив ее внимание на обсуждение важной темы: куда идти, если бомбят так близко.
Кто возьмет с собой детей?
Что делать, если нам придется разбиться на несколько групп?
Когда нас бомбили, мы пытались убедить детей, что это вечеринка с фейерверками. Мы пытались танцевать с ними и улыбаться, но из наших усталых глаз текли слезы.
Но все эти отчаянные меры были бесполезны.
Это так несправедливо, когда детские жизни разрушаются авиаударами.
«Почему они так ненавидят меня и хотят убить? Если я буду крепко прижимать к себе мои игрушки, они же отправятся со мной на небеса?», — спрашивал мой 4-летний племянник Карим.
Мы продолжаем рассказывать истории в нашем доме.
Истории, которые должны быть рассказаны.
Ахмед Дремли
