Дети – жертвы агрессии против Газы: неразорвавшиеся снаряды и искалеченные судьбы

Война для жителей Сектора Газа никогда не заканчивается. Мирное население Газы живет в постоянном страхе перед новыми актами агрессии сионистов и борется за выживание в условиях отсутствия работы, медицины и многих необходимых для жизни вещей.

Каждый акт агрессии против Газы влечет за собой не только явные последствия в виде смертей и разрушений, но и последствия отложенные — ухудшение экономической ситуации, психологические проблемы и т. п.

Еще одной большой проблемой становятся неразорвавшиеся израильские снаряды, которые представляют серьезную опасность.

С одной стороны, можно порадоваться, что они не достигли цели, с которой их послали, и не причинили разрушений. С другой стороны — и это известный факт — неразорвавшиеся боеприпасы представляют серьезную опасность для мирных жителей.

После авианалетов на земле остаются взрывоопасные обломки или полностью неповрежденные боеприпасы, которые могут сдетонировать при попытке их перемещения даже после десятилетий спокойного состояния. Такие «сюрпризы» от сионистских военных после очередных актов агрессии жители Газы находят на улицах, в завалах разрушенных домов, в подвалах…Специалисты так их и называют — «смертельно опасные руины».

Очень часто от неразорвавшихся боеприпасов страдают дети. Одной из жертв стал девятилетний Убайда ад-Дахдух, который нашел в тенистом дворе собственного дома непонятный, но заинтересовавший его предмет. Мальчик взял его в руки, а затем бросил. Предмет, оказавшийся запалом неразорвавшегося снаряда, взорвался. Убайда и находившийся неподалеку его старший брат Ахмад получили серьезные ранения.

Услышав взрыв, их отец Салахуддин выбежал во двор и обнаружил, что Ахмад пытается рукой прикрыть рану на шее своего младшего брата.

«Рана была очень глубокой. Каждый раз, когда я пытался прикрыть ее, три пальца моей руки входили внутрь», — рассказал изданию The Middle East Eye (MEE) Салахуддин ад-Дахдух.

Врачи больницы «Аш-Шифа» несколько часов оперировали мальчиков, но Убайду спасти не смогли: получивший серьезнейшие ранения ребенок умер. Его брату Ахмеду ампутировали часть пальца на руке, вставили в нее пластину, подросток до сих пор носит повязку.

Опасность, которую для жителей Газы представляют неразорвавшиеся боеприпасы, признают и международные специалисты.

По данным ООН, в период с 2009 по 2020 год в результате детонации частей боеприпасов в Газе погиб 41 человек и еще 296 человек получили ранения.

«За последние три года в Секторе Газа ежемесячно происходит примерно один инцидент, связанный с детонированием оставшихся после войны снарядов», — рассказал изданию MEE пресс-секретарь Международного комитета Красного Креста (МККК) в Газе Сухайр Заккут.

Группа по обезвреживанию взрывоопасных предметов (EOD) Министерства внутренних дел Газы продолжает работу по нейтрализации и утилизации смертельно опасных снарядов. Представитель ЕОД Мухаммад Микдад рассказал, что с начала последней бомбардировки подразделение выполнило 1170 выездов, но расчистило далеко не все — предстоит еще много работы. При этом 16 неразорвавшихся бомб специалисты нашли глубоко заложенными под гражданскими домами, землей и магазинами. Еще не перекопанные руины остаются смертельно опасными, особенно для играющих детей и людей, пытающихся спасти свое имущество из-под завалов.

Служба ООН по разминированию (ЮНМАС) помогает властям Газы утилизировать так называемые глубоко закопанные бомбы. Падая с большой высоты, они под собственной тяжестью, уходят глубоко под землю. Мухаммад Микдад однажды видел одну такую на глубине 18 метров. На обнаружение, раскопки, обезвреживание и утилизацию таких боеприпасов могут уйти недели, так как это очень трудоемкий процесс. 16 бомб, все еще разбросанных по анклаву после майской бомбардировки, зарыты глубоко в землю.

Многие из них, скорее всего, будут боеприпасами типа Mark-84 или MK-84 — их во время последней агрессии сионисты использовали достаточно часто, несмотря на высокий риск сопутствующего ущерба.

Для того, чтобы подобраться к таким боеприпасам, специалистам приходится рыть шахты и тоннели, ползать по ним глубоко под землей с баллоном кислорода, все время помня о риске обрушения тоннеля.

Тем не менее оставить бомбу в земле нельзя, так как рано или поздно она может взорваться, стерев с лица земли целый квартал. Остающиеся в результате взрывов кратеры могут достигать в диаметре 15 метров, в них легко могут провалиться люди и машины. Страшно представить, какие могут быть последствия, если на поверхности над глубоко залегшей бомбой люди начнут строить дома и случайно заденут неразорвавшийся снаряд.

Неразорвавшиеся снаряды находят не только на улицах, но и в домах.

За день до вступления в силу режима прекращения огня в мае сброшенный сионистами снаряд пробил крышу дома Рамзи Абу Хадайеда в Хан-Юнисе на юге Сектора Газа и упал в спальню. По словам членов семьи, израильские ВВС не делали предварительного предупреждения о бомбардировке.

По данным EOD, на пути вниз взрыватель бомбы сломался и взорвался отдельно, оставив остальную часть ракеты нетронутой, что, собственно говоря, и спасло проживавшую в доме семью. Пятеро детей семьи в момент взрыва были внизу.

«Мы пришли посмотреть и обнаружили, что снаряд лежит на кровати», — рассказала одна из проживающих в доме женщин.

Неразорвавшееся снаряды несут не только физическую, но и серьезную психологическую опасность.

Психиатр Ясер Абу Джами, возглавляющий Программу психического здоровья общины Газы, подчеркивает, что у двух миллионов проживающих в блокадном Секторе человек просто нет возможностей для восстановления психического здоровья, поскольку они проживают в постоянном стрессе.

«Чтобы человек оправился от травмы, он должен почувствовать, что шокирующее событие прошло, что оно больше не повторится, и что он в полной безопасности. Но люди в Газе не достигают такого уровня безопасности, потому что они все время испытывают воспоминания о травмирующих событиях», — подчеркнул специалист.

В качестве примера, провоцирующего травмирующие воспоминания, Джами назвал израильские беспилотники, постоянно барражирующие над Сектором:

«Другой пример — неразорвавшиеся бомбы. Если они сдетонируют, произойдет еще одно шокирующее событие… И, если они не взорвутся, они все еще находятся в домах людей, и жители знают, что они там, поэтому они никогда не чувствуют себя в безопасности», — сказал он.

В процессе работы специалисты по обезвреживанию находят боеприпасы еще с прошлых сионистских нападений. Опасные предметы десятилетиями находятся под землей, становясь своего рода миной замедленного действия.

Одна только агрессия 2014 года оставила после себя 7 тысяч взрывоопасных обломков. В апреле текущего года EOD обнаружил оболочку из белого фосфора, оставшуюся после сионистской атаки 2009 года. Использование таких снарядов в жилых районах является военным преступлением.

Микдад сказал, что его команде не хватает оборудования, «включая бульдозеры, костюмы для защиты от взрывчатых веществ и транспортные средства для взрывоопасных предметов».

«У нас нет специальных инструментов, защитных жилетов, защитных шлемов и роботов для удаленного управления», — сказал он.

«Нам также не хватает землеройного оборудования. Сионистские оккупанты препятствуют ввозу этих предметов. Для перевозки снарядов мы используем обычные автомобили, и это представляет огромный риск для команды и жителей. Но в конце концов, что мы можем сделать? Это гуманитарная работа. Мы работаем над избавлением от смерти и устранением вреда», — говорят специалисты.

Дети Газы не могут не просто играть, не опасаясь зловещих не видимых глазу снарядов, но и нормально продолжать учебу в школе.

Первого сентября для детей многих стран мира начался новый учебный год. В то же время несколько тысяч палестинских детей не знают, смогут ли они вернуться в школу и продолжить обучение. Прежде всего это касается маленьких жителей Сектора Газа, учебные заведения которого сильно пострадали из-за недавней сионистской агрессии.

Большинство учащихся Газы начали учебный год 16 августа. Часть из них вынуждена была перейти в уцелевшие школы, классы в которых переполнены.

Во время майской агрессии было повреждено, по меньшей мере, 51 учебное заведение, в том числе учебный центр БАПОР, 46 школ, два детских сада и часть зданий Исламского университета Газы.

Так, один из авиаударов повредил две расположенные рядом школы ООН в районе Зейтун в Газе: подготовительную школу для мальчиков и начальную школу для мальчиков. Обе работают под патронажем Агентства Организации Объединенных Наций для помощи и организации работ (БАПОР). Кроме того, группа по обезвреживанию боеприпасов (EOD) министерства внутренних дел в Газе сообщила, что она обнаружила четыре неразорвавшихся израильских бомбы, которые оставались закопанными в земле под находящимися в ведении БАПОР.

Всего в структуру БАПОР в Газе входят 278 школы и почти 10 тысяч преподавателей. Организация отвечает за базовое образование более 290 тысяч палестинских учащихся. Теперь же из-за нехватки помещений некоторые школы БАПОР работают в две, а иногда и в три смены.

Дети Газы страдают от посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) — они стали свидетелями страшных ночных бомбежек, гибели родных и друзей, в том числе своих школьных товарищей. Сидя за партами, эти потери они будут чувствовать особенно остро — воспоминания о погибших от рук сионистов одноклассниках будут преследовать их.

По данным Агентства ООН по правам человека (УВКПЧ), среди убитых сионистами 256 палестинцев были 66 детей, в том числе, 51 школьник. Ранены были еще 470 несовершеннолетних, многие из них на всю жизнь остались инвалидами.

Издание The Middle East Eye рассказывает трагическую историю 8-летнего Мухаммада Шаабана, который в результате одной из сионистских атак полностью потерял зрение.

В тот роковой майский день Мухаммад с мамой и двоюродным братом только что закончили делать покупки к празднику Ид аль-Адха (Курбан-байрам). Ровно в этот момент на рыночную площадь упала ракета, во все стороны полетела шрапнель, часть которой попала мальчику в лицо.

Три недели спустя его перевели на лечение в одну из больниц Египта, врачи которой сообщили отцу мальчика, что «случай Мохаммеда безнадежен».

«Один из его глаз был изувечен осколком, не было абсолютно никакой надежды на его лечение. Другой был серьезно поврежден, и врачи сказали нам, что он больше никогда не сможет им видеть», — рассказал изданию The Middle East Eye отец мальчика Хани Шаабан.

Ребенок до сих не может осознать, что его жизнь изменилась навсегда. Отец рассказал, что теперь Мухаммад изменился и избегает социального взаимодействия с другими людьми, он предпочитает оставаться в одиночестве.

«Его настроение меняется каждые 15 минут, иногда он начинает плакать и кричать, иногда ему что-то нравится, но большую часть времени он не разговаривает с людьми за пределами своей семьи», — говорит Шаабан.

Больше всего мальчика огорчает, что он не может, как раньше, ходить в школу. Это оказалось для него большой психологической травмой.

«Каждое утро, когда его братья и сестры собираются в школу, он начинает плакать и просится пойти с ними. Он не понимает, что больше не может ходить в свою старую школу. Администрация школы сказала нам, что он больше не может посещать обычные школы и что нам необходимо перевести его в специальную школу для слепых», — говорит отец.

Чтобы успокоить отчаявшегося мальчика, школа разрешила Мухаммаду сидеть в классе вместе с одноклассниками и принимать участие в уроке.

«Ему стало лучше, но теперь он хочет ходить [в свою старую школу — прим.редакции] каждый день», — рассказал Шаабан, так и не набравшийся смелости рассказать сыну, что теперь он не сможет учиться, как раньше.

«Он спрашивает меня, когда он снова сможет видеть, и сможет ли он гулять по улице и ходить в школу один…», — говорит убитый горем отец.

«Быть ребенком в Газе сегодня означает, что вы неизбежно получите травмы, которым не подвергались ваши сверстники в других странах мира», — сказал в начале июля генеральный комиссар БАПОР Филипп Лаззарини.

В июльском отчете организации Евро-Средиземноморской организации по мониторингу прав человека (Euro-Mediterranean Human Rights Monitor) сообщается, что 91% проживающих в Газе после 11-дневной израильской агрессии страдают от посттравматического стрессового расстройства (ПТСР). Специалисты выяснили, что эти события оказали огромное влияние на местных детей: 41 несовершеннолетний потерял одного или обоих родителей, почти у 50 тысяч детей были частично или полностью разрушены дома, и тысячи вынужденно стали беженцами.