Я покинула Газу, но Газа никогда не покинет меня

Я никогда не спала одна в своей комнате с 7 октября.

Не только из страха перед бомбардировками; меня мучила мысль, что я буду умирать одна под обломками, если наш дом разбомбили.

Каждую ночь я брала свою подушку с одеялом и спала в доме родителей. Хотя нигде нет места, куда бы не могла угодить бомба, я чувствовала себя безопаснее рядом с ними.

Мы повторяли друг другу: «Если умирать, то умирать вместе». Это была мрачная мысль, но погибнуть всем вместе было все же менее страшно.

Однажды утро мой папа подошёл и крепко обнял меня. Мое плечо стало мокрым от его слез.

«Это самое трудное решение, какое мне доводилось принимать. Но тебе придется покинуть Газу ради твоего будущего», – сказал он.

Его слова резали меня, словно ножом. Я настолько привязана к своей семье, что идея расстаться с ней была для меня неимоверно тяжела, особенно в дни таких испытаний.

Мой друг Халед уехал из Газы до меня, чтобы лечиться от лейкемии. Несмотря на собственную борьбу с болезнью, он нашел слова, чтобы подбодрить меня.

«Я знаю, что это непросто. Но ты должна сделать это для своей семьи. Тебя ждёт светлое будущее». Его уверенность придала мне смелости покинуть Газу, хотя это казалось невозможным.

Последняя ночь в Газе

Я собралась с силами и попробовала заснуть одна в своей комнате.

Я лежала в своей постели, уставившись в потолок. В моей комнате не было окон – только оконные рамы, обтянутые нейлоном. Стекла были выбиты от грохота бомб.

Дроны жужжали все громче, словно злобные пчелы. В моей голове крутились образы смерти.

Я уже почти заснула, когда мой дядя Юсиф сообщил мне с необычайным энтузиазмом: «Асма, завтра ты уезжаешь».

Вся семья собралась вокруг меня, все обнимали меня и плакали. Я стояла вся в слезах и не могла вымолвить ни слова.

Упаковав мои вещи, моя мама подошла ко мне. В ее глазах смешались радость и скорбь.

«Возьми из моих вещей все, что ты хочешь. Я буду с тобой, куда бы ты ни отправилась. Ты часть меня». Ее голос дрожал.

Мои глаза наполнились слезами от осознания ужасающей реальности: мне придется оставить позади, упаковав всю мою жизнь в две ручные сумки: в одной – одежда, в другой – книги.

Я не могла уехать без моих книг, особенно без книг Шекспира и конспектов с лекциями Рефата Аларира.

Впитывая каждую деталь

Утром 27 марта велся интенсивный артиллерийский обстрел. Мы жили поблизости от границы Газы с Израилем.

В последний раз я сидела в гостиной, сверля взглядом все вокруг. Каждый угол дома таил в себе свои воспоминания о моей жизни здесь.

Это было не просто жилище – это был мой дом, где обитали мои мечты, мой смех, мои слезы.

Я прошлась по окрестностям, где я росла на протяжении 21 года, тщательно фиксируя в своем сознании каждую деталь.

Даже глядя на дом наших соседей, который разбомбили, я все ещё живо вспоминаю, как он выглядел.

Всем своим сердцем я желала вернуться сюда и застать мой дом таким же, какой он был.

Мой брат Мухаммад настоял на том, чтобы проводить меня до КПП на границе – несмотря на то, что он сломал руку, когда его отбросило на стену волной от взрыва бомбы, которая громыхнула, когда он шел по улице.

Я быстро добралась до приграничного КПП «Рафах», который теперь закрыт, поскольку в начале мая Израиль начал туда военное вторжение. Никогда прежде я не видела его так близко.

Я всегда мечтала перейти эту границу, чтобы отправиться в другое место, где я могла бы продолжить свое высшее образование. Но не все мечты сбываются так, как мы того хотим. Я ещё не окончила вуз, а в Газе не уцелел ни один университет.

Сотни людей столпились возле КПП, ожидая, когда назовут их имена. Их лица были бледными, а сердца наполнены тяжестью, ведь Газа оставалась за их плечами.

Они не вызывали нас по именам – только лишь по координационным номерам. Я числилась под номером 146.

Мой папа бросился и обнял меня крепко-крепко со словами: «Ты моя опора, Асма. Ты часть меня. Я доверяю тебе. Сделай так, чтобы я был горд за тебя, как и всегда».

Шум и паника

После нескольких часов ожидания я села на автобус, отправлявшийся в сторону Египта.

Проехав часть пути по песчаной местности, я вдруг увидела зелень. Там даже были цветы! Я глазела на них из окна автобуса. Оккупанты не просто убивали нас – они превратили нашу плодородную землю в выжженную пустыню.

Тысячи конвоев с гуманитарной помощью выстроились вдоль всей дороги, по которой мы ехали.

Люди в Газе голодали, жаждали получить еду, но ни одна из этих фур не добралась до них.

На египетской стороне я семь часов ждала, когда мне выдадут нужную бумагу. Затем автобус отправился в Каир, в сторону моего неопределенного будущего, все дальше и дальше от моего объятого войной дома, который я так люблю.

Я приехала в Каир 28 марта. Огромный, занятой, шумный город ошеломил меня.

Я запаниковала, закрыв руками уши от рева автомобилей, проносившихся вдоль меня. Мне казалось, что это ракеты, которые сыплются на меня. Все последние шесть месяце я только и слышала, что звуки дронов и ракет, которые убивали людей. Как я должна была убедить свой мозг, что это не бомбардировка?

Вот уже три месяца, как я в Каире, но я до сих пор не могу привыкнуть к нормальной жизни вне Газы.

Я до сих пор слышу фантомное эхо взрывов, крики соседей, звуки дронов и самолётов, гудящих сверху.

Туманный путь

Я все ещё боюсь, что не ночью на меня упадет бомба. Я не чувствую себя в безопасности вдалеке от родителей.

Мне сложно закрыть глаза и спокойно засыпать; я не могу выкинуть Газу из моей головы.

Мне снятся лица моих родных и моих друзей, улицы, по которым я гуляла.

Находясь вне Газы, я пытаюсь нащупать пути для продолжения моего образования, но все эти дороги кажутся мне туманными.

Я выжила физически, но мое сердце все еще наполнено воспоминаниями о пережитом. Моя душа томится по Газе и по моей семье.

Моя семья бежала из Рафаха в среднюю часть Газы, которую, впрочем, также бомбят в режиме нон-стоп.

Мне трудно связаться с ними. Я надеюсь, что они по-прежнему живы.

Несколько недель я чувствовала слабость, но психологические эффекты войны не заставят меня замолчать. Я буду громко говорить, чтобы мир услышал меня и узнал о том, что я пережила.

Я покинула Газу, но Газа никогда не покинет меня.

Асма Абу Матар, публицистка и переводчица из Газы

The Electronic Intifada