Семья разделилась, чтобы залечить раны

Доктор Тасним Абу Хантер – стоматолог и сестра моей близкой подруги Рагад.

Сейчас она в Турции, где залечивает раны.

Вот как она рассказала мне свою историю:

7 октября 2023 года я находилась в доме моих родителей со своими дочками – 6-месячной Халой и 2-летней Мирой.

Я проснулась от свиста ракет, испугалась и бросилась на защиту моих девочек. Семья решила эвакуироваться на юг. Мой отец велел мне идти к семье моего мужа в Нусейрат. Я не хотела оставлять его и настаивала, чтобы он шел туда вместе с нами.

После долгих разговоров он согласился. Пришел мой муж.

Путешествие оказалось тяжким. При виде людей, покидающих свои дома, на глаза наворачивались слезы – это напомнило это Накбу и наше пребывание в изгнании.

Прошли дни, на юге наш страх слегка ослаб вдали от ковровых израильских бомбардировок. Однако же, еда начала заканчиваться, а поскольку Израиль перерезал поставки топлива и электричества, мы начали готовить пищу на костре.

Дома мы держались друг друга, находя в этом успокоение и обсуждая текущие события. Моя золовка Алаа была настроена наиболее оптимистически, так как постоянно отслеживала новости о прекращении огня.

Я помню бомбардировку Баптистской больницы «Аль-Ахли», в результате которой погибли сотни человек.

Мы думали, что это вызовет такой резонанс, что мир положит конец геноциду.

Мы ошибались.

Конец света

В ночь на 27 октября я проснулась в 11 часов, чувствуя, что настал конец света.

Израиль нанес удар по нашему дому. Я ощущала свою душу, но не свое тело.

Кровь сочилась из моей ноги, из которой торчала кость.

«О Аллах, я поручаю свою судьбу Тебе», – подумала я.

Я стала искать своих дочерей. Я увидела мою малышку под обломками. Ее личико сияло, несмотря на густой слой пыли, покрывший его. Я взяла ее на руки и обняла. После этого я увидела, что другая моя дочь приближается ко мне.

Моя душа вернулась в мое тело.

Я начала слышать крики звавших на помощь, ощущать мерзкий запах взрывчатки и голоса моих родных, пытавшихся докричаться до меня и до моей сестры-близнеца Шахд.

Пришли мои братья Мухаммад и Ахмад, и я почувствовала облегчение от одного из вида. Ахмад забрал моих дочерей и сказал мне не переживать.

Мухаммад вытащил меня, но, увидев мою ногу, он изменился в лице. Он заплакал, поняв, насколько серьезна моя рана.

Я совершенно не чувствовала боли. Я видела лишь мглу и проблески огней. Приехали медики.

Мою оптимистичную золовку Алау нашли в соседнем доме вместе с ее годовалой дочерью Иман на руках. Обе были мертвы. Ее 4-летний сын Ахмад погиб вместе с ними.

Сиблинги моего мужа и его родители получили серьезные ранения.

В лице каждого прохожего я начала видеть лицо Алаы.

Медицинская помощь

Когда я очнулась в больнице «Аль-Акса», я спросила, смогу ли я снова ходить, работать и заботиться о своих дочерях.

Мой отец и мой брат Ахмад сидели возле моей кровати. В их глазах была печаль и страх.

У меня были серьезные переломы ноги в районе бедра и колена. Мне установили пластину, но не смогли наложить гипс на мои кости, поскольку у больницы не было таких возможностей, и она находилась под немалым прессингом.

Хала также была ранена в бедро. Они не сказали мне, насколько тяжела ее рана, чтобы я не волновалась слишком сильно. Но я испытывала страдания, слыша, как она кричит от боли.

Других членов моей семьи эвакуировали в другое место. Мира была с ними. Моя младшая сестра Рагад стала ей как мама. Я была против того, чтобы она пришла ко мне в больницу, и очень скучала по ней. Просто я очень боялась, что с ней что-то случится по дороге ко мне.

Ахмад пытался найти возможности для моего лечения за границей. 7 ноября мне сказали, что меня повезут в Египет вместе с Ахмадом в качестве сопровождающего.

В Египте я пережила десятичасовую операцию. Проснувшись от наркоза, я ощутила мучительную боль. Та ночь длилась невыносимо долго.

В больнице я каждый день плакала от тоски по дочерям. У меня началась тяжёлая депрессия. Однако персонал больницы в Египте стал мне как семья, и мой доктор приходил проведать меня каждый день.

В один прекрасный день брат позвонил мне и сказал, что Хале одобрили запрос на лечение в Турции, и что ее будет сопровождать моя сестра. Я удивилась, что Хале потребовался выезд за рубеж на лечение; я полагала, что ее рана менее серьезна. Я очень обеспокоилась и спросила у своего лечащего врача, можно ли мне поехать к дочери в Турцию.

На следующий день моя сестра и Хала прибыли в Египет. Это было здорово, но я скучала по Мире, которая все ещё находилась в Газе. Мы оставались в Египте ещё неделю, пока не пришло подтверждение запроса из Турции.

Я продолжила свое лечение в Турции, где мне сделали семь операций на моей ноге и на ухе, поскольку оно получило повреждение от силы взрыва. Я и по сей день лечусь и наблюдаюсь в Турции.

Семейные связи

Каждый день я разговаривала со своим мужем и дочерью, оставшимися в Газе. Я справлялась об их делах и молилась за них. Я надеялась, что вместе с другими ранеными они также поедут на лечение в Турцию.

Однако не все происходит так, как нам хочется. Муж с Мирой отправились в Египет, где находятся и поныне.

С 27 октября я лишена возможности видеть и обнимать свою дочь. Я думаю о ней каждый день и тревожусь о ней. Эти 10 месяцев – самые трудные для меня. Я боюсь, что она забудет меня.

Однажды она спросила меня: «Мама, почему ты покидаешь меня? Я расстроена и недовольна тобой».

Я была шокирована и опечалена. Но это также значит, что она ждёт меня каждый день. Я молю Аллаха о том, чтобы мы все воссоединились как можно скорее.

Рифка Хиджази, студентка из Газы

The Electronic Intifada