Газа изменила всех нас

Я ежедневно скроллю новости, фото и видео в соцсетях.

С утра я в первую очередь проверяю свой WhatsApp, просматривая сообщения от друзей из Газы и справляясь у них, как дела.

Они с пониманием относятся к этому глупому вопросу. Да это, впрочем, и не вопрос, потому что я знаю, что они не ок.

Я просто хочу убедиться, что они живы.

Показать им свою любовь. Дать понять, что я думаю о них.

Я задаюсь вопросом, делаю ли я это для них или для самой себя. Я люблю их и скучаю по ним. Я хотела бы никогда не покидать Газу, потому что сейчас я не могу туда вернуться, ведь Израиль контролирует границу с Египтом.

Я также слежу за каналами Сопротивления в Телеграме, смотрю их новые видео. Их эпическая отвага вселяет в меня оптимизм и революционный дух.

Большинство сцен, которые предстают перед моими глазами, причиняют мне неимоверную боль. Каждый день я созерцаю нескончаемый поток зверств, и эти сцены преследуют меня по ночам в моих снах.

Газа не покидает мои мысли.

Я такая не одна. Примерно все мои друзья говорят то же самое, а отдельные люди в соцсетях теряют рассудок от того, что они видят.

Большинство из них – обычные люди, которые никогда не интересовались политикой. Происходит их инициация в геополитические расклады и реалии геноцида – кто-то остается без головы, кто-то без рук и ног, кто-то без лица. Палестинские младенцы и дети, гражданские лица, по которым бьют израильские солдаты.

Это происходит день ото дня.

Сегодня я смотрела видео, где британский солдат в соцсетях кричит на весь мир, будучи не в силах вынести эту боль и поверить в такую невообразимую жестокость.

Этот Reels за несколько минут разлетелся по соцсетям. Лицо солдата побагровело, вены вздулись, глаза налились кровью.

Доколе?

Газа изменила всех нас.

Как долго все это будет продолжаться?

Ни протесты, ни отставки, ни жалобы в Международный суд ООН, ни давление, кажется, не могут стать препоной для израильской кровожадности и преступной военной машины.

Теперь Израиль хочет бомбить Ливан, угрожая превратить Бейрут в Газу.

Если бы Израиль был человеком, его давно поместили в спецтюрьму для самых жестоких преступников мира.

Создание этой колонии поселенцев стало самой большой геополитической ошибкой в современной истории, и это грозит превращением всего мира в инфернальное пекло. Палестинцы уже там находятся, став жертвой беспредела Израиля, сгорая, умирая, умоляя о помощи.

Во время моего последнего визита в Газу я привезла более 60 фунтов еды только лишь для одной семьи.

Мама подруги знала женщину, которая знала ещё одну женщину, у которой трое детей страдали фенилкетонурией, наследственным заболеванием, в силу которого у детей не происходит метаболизм фенилаланина – аминокислоты, которая содержится в большинстве продуктов. Без специальной диеты с низким содержанием фенилаланина фенилкетонурия может привести к умственной отсталости, судорогам и другим неврологическим осложнениям.

Из-за израильской блокады на ввоз продовольствия в Сектор эта мама не может найти нужную для ее детей еду и вынуждена регулярно кормить их хлебом, который является для них медленным ядом. Мои друзья в Египте не смогли доставить ей специальные макароны и муку, поэтому я заказала их в одной американской компании и протащила ее в тяжёлом чемодане с одного конца света на другой, чтобы потом провезти через границу в Газу.

Там я доставила товар через своего друга, направляющегося в Нусейрат – район в центральной Газе, где тогда жила эта семья. В этот же день эта женщина послала мне фото и видео, как ее дети едят эту пасту, улыбаются, радуются и благодарят.

Из этой специальной муки она также готовила для них печенье.

Я часто думаю о них. Конечно же, запасы этой еды сейчас уже закончились.

Я также думаю о том, выжили ли они во время бойни в Нусейрате 8 июня. Или они вошли в число 270 человек, принесенных в жертву ради вызволения израильских заложников?

Я думаю и о том, сколько людей с фенилкетонурией вынуждены каждый день выбирать между голодом и ядом для собственной нервной системы.

Я думаю о маленькой Зейне, с которой я подружилась.

Я буквально влюбилась в нее и в ее семью – ее братика и ее любящих родителей. Во всех них – добрых, умных, дружных.

Но когда настало время уезжать, Зейна тихо отвела меня в сторону, чтобы никто не заметил. Она слегка дрожала.

«Ты заберёшь меня с собой?» – спросила она.

Я не считаю нужным лгать детям, хотя правда может быть горькой. Лучшее, что я могла сделать – это обещать вернуться и заверить ее, что этот ужас закончится.

В конце концов, это же закончится.

Я не знаю, сколько она выжидала возможность поговорить со мной, и тренировалась ли она, прежде чем сказать мне это. Я полагаю, она расценила это как шанс, а свою просьбу – как предательство в отношении всей ее семьи, поскольку она попросила меня не рассказывать это ее маме.

Есть сотни тысяч таких же детей, как Зейна. Они так травмированы, что мы даже не можем это осознать. Их мозг взрывается от происходящего, а их детство больше не напоминает детство.

Только лишь сознательно невежественных и эмоционально холодных людей (что может сочетаться в одном человеке) не трогает этот Холокост в режиме реального времени.

Остальные же не могут заснуть и находятся на взводе.

Газа изменила наше коллективное ДНК. Мы едины в своей любви, боли и намерении сопротивляться, пока Палестина не станет свободной, а сионисты не будут привлечены к ответственности так же, как в свое время нацисты.

Сусан Абдулхава

Сусан Абдулхава – писательница и активистка. Ее последний роман называется «Против мира без любви».

The Electronic Intifada