Борьба за жизнь с младенцем на руках
10.09.2024 в 22:02
Кенда Дарбе родилась в июне 2023-го и за свою короткую жизнь не видела ничего, кроме беженцев и израильских бомбардировок.
Когда в 2022-м я вышла замуж, я думала, что это будет счастливейшее время в моей жизни. Однако это стало для меня очень трудным временем.
Мой муж не мог найти работу в Газе, даже имея диплом в области компьютерной инженерии. Потом он наконец-то нашел работу за пределами Газы, в Назарете, где он стал трудиться кузнецом. Это помогло нам финансово, однако дезорганизовало нашу жизнь – так, что первые месяцы нашего брака были полны тягот.
Я работала в детском садике учительницей рисования. У меня особый талант в скетчинге, и мне нравилась моя работа, однако я все ещё мечтала закончить колледж по направлению «педагогика». Но, учитывая наши обстоятельства в Газе, у меня не было такой возможности – я вынуждена была работать, чтобы поддерживать семью.
Когда 26 июня 2023 года родилась наша дочь Кеда, это было такое же тяжёлое время. Мой муж отсутствовал вот уже целый год, а жизнь в Газе была полна затруднений.
Ничто не предвещало ещё больших сложностей, но в октябре 2023-го, когда Кенде было всего лишь три месяца, Израиль начал против нас войну на уничтожение, и все изменилось.
Постоянный страх и унижение
Мой муж тогда был в Египте на заработках. Я была дома со своей семьёй в Бейт-Лахии. Израиль издал приказ об эвакуации в первые же месяцы войны, и мы были вынуждены бежать. Я не взяла с собой ничего, что я не смогла бы нести. Очень многое я оставила позади себя, в том числе большую часть одежды Кенды и множество других нужных вещей.
Мы эвакуировались под бомбами, и вначале я была разлучена с моей семьёй, потому что потерялась. Идти было некуда, кроме как на юг.
Я не могла в это поверить. Как я привела новорожденного малыша в этот мир разрушения и смерти? В жизнь, где ей негде жить, кроме как в палатке, где я с трудом могу обеспечить ее самым необходимым?
У Кенды возникла кожная сыпь. Ее кожа покрылась красными волдырями и была раздражена. Она кричала от боли. Я не могла её успокоить.
Мой муж в течение нескольких месяцев не мог вернуться в Газу, пока КПП наконец-то не открыли. Когда он приехал, чтобы поддержать нас, я почувствовала облегчение. Он сказал мне, что боялся, что вся его семья погибнет в Газе без него. Что нам лучше жить всем вместе и умирать всем вместе.
Сейчас мы находимся в Нусейрате, расположенном в центральной Газе, и я живу в палатке вместе с мужем, мамой, папой и сестрами.
Рано утром мой муж отправляется за нутом, чтобы приготовить фалафель, который он продает вечерами. Этого нам хватает, чтобы купить продукты и предметы первой необходимости – такие, как молоко и подгузники – но мы по-прежнему скудно питаемся.
До войны я весила 130 фунтов (59 кг), но потеряла более 30-ти (14 кг).
Мне 27 лет, и я не знаю ничего, кроме блокады, санкций и войны.
На этой войне мы были множество раз унижены. Моя малышка и мои сестры боятся взрывов бомб, которые убивают и разрушают всех и все вокруг. Наш страх так велик, что мы ждем смерти каждый день и каждую минуту.
Я новобрачная, которая не смогла сполна насладиться супружеством, не исполнила своей мечты окончить колледж, не испытала полноценной радости материнства – не потому, что в этих вещах нет радости, а потому, что внешние бедствия не дали ощутить ее в полной мере.
Сейчас Кенде чуть больше годика, и основную часть этого времени она провела в условиях войны на уничтожение. Я прошу людей, которые будут читать это, осознать, что мы тоже люди.
Шомооа Дарбе, публицистка из Газы
