Роль Бин Салмана в отстранении Харири: от финансовой к политической ликвидации

Удивительно ли, что бывший премьер-министр Ливана Саад Харири объявил о приостановке своей политической карьеры? Каковы мотивы этого решения?

Если бы не предстоящие майские парламентские выборы, возможно, у Харири не возникло бы нужды возвращаться в Бейрут и заявлять о своем временном уходе из политики. Поведение лидеров и представителей движения «Мустакбаль» («Будущее») говорит о смущении и смятении в их рядах, ибо ситуация требует от них безотлагательной реструктуризации партии. Однако же Харири слишком поздно отреагировал на давление со стороны руководства движения, желающих определить стратегию для предстоящих выборов. И он сказал ключевым лидерам движения «Мустакбаль» – судя по последним обнародованным данным – что происходящее ему не интересно, и что он хочет закрыть отделения партии. Харири не опроверг эти приписываемые ему высказывания.

Харири был доведен до такого отчаяния путем неимоверного давления со стороны саудитов. Они не ослабили этого прессинга несмотря на то, что в последнее время он выказывал всецелую готовность к демонстрации солидарности с Саудовской Аравией после каждой йеменской военной операции против саудитов и каждого ливанского политического заявления с критикой саудовского руководства. Но все его попытки восстановить отношения с саудитами обернулись прахом.

Последствия внутрисаудовского конфликта

Есть две причины, почему Харири впал в такую немилость к саудовским королевским особам после долгого периода обожания.

Первая и главная – это внутрисаудовские расклады. Вторая – позиция Харири по Хизбалле: саудовский кронпринц подталкивал его к конфронтации с Сопротивлением, однако бывший ливанский премьер считал, что это путь к гражданской войне.

Стоит подробнее остановиться на первой причине, ибо это проливает свет на подоплеку динамики в отношениях между нынешним саудовским руководством и Саадом Харири. Нет никаких сомнений, что семья Харири, начиная с покойного премьер-министра Рафика Харири, набрала свой политический вес благодаря близким отношением с королем Фахдом бин Абдул-Азизом. Эти отношения выросли из бизнес-партнерства, которое связывало Харири-отца и короля Фахда бин Абдул-Азиза через его любимого младшего сына Абдул-Азиза. Именно благодаря этому дела компании Saudi Oger стремительно пошли в гору, а ее прибыли достигли миллиардов долларов, что, по оценкам экономистов, сделало ее одной из ведущих компаний арабского мира.

Эти отношения не пострадали и после убийства Рафика Харири в результате покушения в 2005 году, после чего его сын Саад взял на себя политическое и финансовое руководство движением «Мустакбаль». Ситуация начала меняться, когда в Саудовской Аравии к руководству пришло новое поколение королевской семьи, и между Саадом Харири и Мухаммадом бин Наифом, министром внутренних дел (а затем и кронпринцем), возникло напряжение после того, как до Наифа дошла аудиозапись слов Харири, где тот отзывался о нем в нелицеприятном ключе. Более того, Мухаммад бин Салман, появившийся на саудовской политической сцене чуть позже, рассматривал Харири как добровольного союзника группы принцев, перекрывающих ему путь к власти.

Безусловно, каждый, кто входил в окружение короля Абдаллы, стал мишенью для нового кронпринца. До конца своей жизни Абдалла готовил в преемники своего сына, принца Мутаиба – командующего Национальной гвардией, для чего назначил его сводного брата, принца Мукрина бин Абдул-Азиза, заместителем кронпринца – второго по линии наследников после принца Салмана – кронпринца. Последний должен был понять смысл и значимость этого шага. В последние месяцы жизни Абдаллы события развивались стремительно и драматически, поскольку борьба за власть с очевидностью ожесточилась, несмотря на королевские распоряжения и декреты.

Как только Салман вырвался в фавориты после смерти Абдаллы, он нивелировал все сделанное своим предшественником, немедленно отстранив Мукрина от его позиции и назначив на нее своего племянника Мухаммада бин Наифа, который (в результате маневров внутри правящей семьи) стал кронпринцем. А для Мухаммада бин Салмана, своего любимого сыночка, он наметил путь в преемники, назначив его в заместители кронпринца. Затем, несколькими месяцами спустя, произошло смещение Бин Наифа и назначение Мухаммада бин Салмана кронпринцем – меж тем, как позиция заместителя кронпринца до сих пор пустует. После этого внутри королевской семьи вспыхнул настоящий конфликт, связанный с борьбой за власть.

Этот конфликт не завершился, когда были сделаны назначения на ключевые посты. Как только Мухаммад бин Салман, полный сомнений, достиг трона, он развернул кампанию, целью которой была в том, чтобы отрезать его оппонентов от властных ресурсов и лишить их существенной части их богатства и их компаний. Поэтому Харири поплатился компанией Saudi Oger, равно как и сыновья Бин Ладена, владевшие гигантской подрядной компанией, Валид аль-Ибрахим, управлявший медиагруппой MBC и приходящийся братом одной из жен короля Фахда, крупный инвестор Аль-Валид бин Талал и многие другие.

Здесь важно упомянуть, как именно Бин Салман прибрал к рукам Saudi Oger и Компанию Бин Ладенов: он приостановил выплату их долгов саудовскому правительству под такими предлогами, как «неэффективный менеджмент» и «коррупция» в компании Saudi Oger; что касается компании Бин Ладена, то он обвинил их в халатности, приведшей к несчастному случаю (точно ли это был несчастный случай?), когда 11 сентября 2015 года строительный кран упал на Заповедную мечеть в Мекке, в результате чего погибли более 100 человек, а более 250 получили ранения. Король Салман принял ряд последовательных строгих мер против Компании Бин Ладенов, которые привели к ее демонтажу и рейдерскому захвату.

Стоит отметить, что эти все меры были приняты одновременно, а за ними последовал накат на большую группу принцев, которые были блокированы в отеле Ritz в Эр-Рияде. Бин Салман обвинил Харири в нелояльности, обвинив его в том, что он знал о планирующихся шагах некоторых из этих принцев против него лично, но не сообщил ему об этом. Таким образом, ликвидация Харири как финансового игрока были прелюдией к его политической ликвидации внутри Ливана; его выманили в Эр-Рияд в ноябре 2017 года, от визитов в который он какое-то время воздерживался, опасаясь, что он будет арестован вместе с этими принцами. Но то, чего он так боялся, произошло; затем он был вынужден объявить о своей отставки, покинув пост премьера в ливанском правительстве. Хотя дело было как будто бы улажено благодаря вмешательству президента Франции Эммануэля Макрона, потребовавшего освободить Харири, у которого также есть и французское гражданство. После этого Харири вернулся в Ливан и отозвал решение об отставке. Несмотря на это, Бин Салман не изменил своей линии поведения с Харири. Он вновь вызвал его в Эр-Рияд в октябре 2018 года, поскольку это требовалось ему в пропагандистских целях, чтобы уладить скандал вокруг его собственной персоны после убийства Джамаля Хашогги (Хашукджи).

Примечательно, что семья Саада Харири до сих пор находится в Эр-Рияде. Несмотря на посредничество Мухаммада бин Зайеда, кронпринца Абу Даби, по необъяснимым причинам Харири не смог эвакуировать семью в Абу Даби: фактически, ее взяли в политические заложники.

Эскалация конфликта в Ливане

Вторая причина охлаждения и дистанцирования между сторонами – давление Бин Салмана на Харири, подталкивавшего его к конфронтации с Хизбаллой. Лидер «Ливанских сил» Самир Джаджаа сыграл немалую роль в дискредитации позиции Харири по Хизбалле в глазах Бин Салмана – меж тем, как сам он занял по этому вопросу «правильную» [с саудовской точки зрения] позицию. Саудовский посол тайно и явно зачастил в Маараб, хлопая дверью перед носом Харири. Поведение саудитов вызвало удивление в среде многих ливанских суннитских лидеров, считающих Саудовскую Аравию своей политической и религиозной Меккой.

Именно поэтому [ливанцам] необходимо поддержать суннитских лидеров в Ливане, отказав в поддержке лидеру «Ливанских сил», который готов приносить в жертву интересы других людей ради собственной выгоды, стравив суннитов и шиитов – особенно, если речь идет о Харири и Хизбалле.  

Неудивительно, что сторонники Харири конкретно указали пальцем на Мухаммада бин Салмана, попутно осудив нежелание Харири в дальнейшем участвовать в политической жизни. Они также обвинили Самира Джаджаа в том, что он мечтает привлечь на свою сторону суннитских избирателей, возможно, получив дополнительное количество мест в парламенте на предстоящих выборах, продвинув туда тех, кто поддерживает его политическую линию.

Возможно, поступив таким образом, Харири как шокировал как своих верных сторонников – которые сначала раскритиковали его политический шаг, а теперь сочувствуют ему как «жертве внутреннего и внешнего заговора» – так и послал определенный месседж саудовским властям, призвав их пересмотреть свою политику в его отношении и отказаться от идеи уничтожить его финансово и политически. 

Тем самым Харири использует народную поддержку, чтобы поднять сильную протестную волну и помешать попыткам отстранить его от лидерства, чтобы предвыборная гонка и кампания против Хизбаллы шла без него с участием саудовского и американского финансирования. Стоит отметить, что Харири заявил о «приостановке», а не о «завершении» своей политической карьеры. Он также связал это решение с участием со стороны других руководителей движения «Мустакбаль», отметив, что ни у одного из мечтающих занять его место нет никаких практических идей.

Пересмотрят ли две столицы свои позиции с учетом этого решения – что может иметь серьезные последствия для ливанской политической арены, особенно для той стороны, которая противостоит Хизбалле? Скажется ли это на результатах парламентских выборов?

Али Абади

Alahed News