Касем Сулеймани на Khamenei.Ir о неизвестных страницах Июльской войны
06.10.2019 в 11:35
Впервые за 20 лет генерал Сулеймани, занимавший все эти годы пост командующего силами «Кудс» при КСИР, дал интервью порталу Khamenei.Ir.
— Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного. На Него мы уповаем и Его просим о помощи. Я приношу всем свои соболезнования в связи с трауром месяца Мухаррам. Мы очень благодарны вам за то время, что вы уделили нам. В начале нашего разговора я хотел бы спросить, какова была ситуация в регионе накануне войны. Как только США вошли в регион после событий 11 сентября 2001 года и развязали здесь две войны, вслед за которыми летом 2006 года разразилась 33-дневная война между Израилем и Хизбаллой…
— Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного. Вся хвала Аллаху, Господу миров, мир и благословение Посланнику Аллаха и его непорочному семейству. Вся слава Аллаху, Который направил нас на верный путь…
«Мир тебе, Абу Абдуллах [Имам Хусейн], и тем душам, которые собрались у твоей гробнице. От меня тебе вечный салам ради Аллаха, пока я живу, и пока день сменяет ночь» [цитата из Зиярата Ашура].
Я также выражаю свои соболезнования в связи с днями оплакивания героической смерти командира всех павших героев – Хусейна ибн Али (мир ему).
Отвечая на ваш вопрос, я хочу сказать, что у 33-дневной войны были некоторые скрытые причины – а именно, принципиальные факторы, которые привели к войне. У войны были некоторые явные и некоторые не видимые взгляду причины, то есть тайные цели, которые [сионистский] режим преследовал в то время. Говоря о неких скрытых причинах, я имею в виду, что у нас была определенная информация о приготовлениях сионистского режима к войне, но мы не знали, что враг сам хочет инициировать нападение из своего логова. Впоследствии, в силу двух обстоятельств, мы пришли к выводу, что они планировали молниеносную атаку с целью разгрома Хизбаллы. Эта война была развязана, когда шли два важных процесса – один из них затрагивал весь регион, а другой – только сионистский режим.
Процесс, отразившийся на всем регионе, начался вслед за событиями 11 сентября: США принялись активно укреплять присутствие своих вооруженных сил в нашем регионе – разница с эпохой Второй Мировой Войны оказалась лишь количественной, в качественном же отношение это было абсолютно то же самое. В 1991 году США нанесли удар вслед за военной операцией Саддама против Кувейта. Вторжение США [в Ирак] и свержение Саддама оставило на нашем регионе определенный отпечаток, приведя к созданию американских военных баз.
Но после 11 сентября из-за двух полномасштабных американских военных кампаний, около 40 % ВС США вошли в наше регион; затем же постепенно в силу некоторых перемен даже резервные войска и национальная гвардия были подключены к инвазии. Таким образом, примерно 60 % американских вооруженных сил, включая войска внутренних дел и экстерриториальные силы – все они были дислоцированы в нашем регионе. Тем самым, на определенных участках территории возникли очаги интенсивного американского присутствия: в одном только Ираке находилось более 150 тысяч военных, и 30 тысяч американских солдат насчитывалось в Афганистане.
И это если не принимать в расчет силы коалиции, командировавших в Афганистан около 15 тысяч военных! В общем и целом, 200 тысяч хорошо вооруженных и обученных военных присутствовали в нашем регионе прямо под боком у Палестины. Разумеется, подобное присутствие создавало для сионистского режима определенные возможности. Так, наличие американцев в Ираке породило проблемы для сирийцев в Сирии, а также служило источником угрозы как для сирийского правительства, так и для Ирана. Если вы обратите внимание на геополитическое положение Ирака, вы увидите, что во время 33-дневной войны США чинили препятствия стране, обладающей для Сопротивления принципиальной важностью; таким препятствием было само по себе присутствие в Ираке 200 тысяч военных, сотен самолетов и вертолетов, тысяч боевых транспортных средств.
Естественно, сионистский режим воспользовался удобной для него возможностью, чтобы извлечь из сложившейся ситуации выгоду для себя, предприняв определенные действия. Их [американцев] военная мощь тогда выглядела устрашающе и для Ирана, и для Сирии, и эти две страны не могли ничего сделать с этим. Исходя из этого, сионистский режим счел ситуацию благоприятной для активного наступления, особенно с приходом к власти администрации Буша, состоявшей из сторонников жестких мер и скоропалительных решений, рьяно поддерживавших сионистский режим. Эта ситуация подстегивала сионистов к бурной деятельности.
Самоуверенность сионистского режима росла за счет укрепления американского присутствия в регионе, падения Саддама, первоначальной победы США в Афганистане, того страха, который американцы внушали жителям региона. Сыграло роль и то, что широкий спектр антиамериканских политических движений региона и мира был внесен в список террористических организаций.
Сионистский режим желал использовать все это в качестве преимущества, считая это лучшей возможностью для развязывания войны. Война была нужна израильского режиму, поскольку он пережил поражение в 2000 году, будучи изгнанным из Ливана. Это поражение ему нанесла Хизбалла. Соответственно, он [Израиль] хотел вернуться – причем не только оккупировать Ливан, но и разрушить его, изменив демографическую ситуации на юге Ливана. Это стало очевидным уже во время войны – практически в самом ее начале.
Главная цель состояла в том, чтобы в корне изменить состав населения юга Ливана, чтобы вытеснить религиозных людей, поддерживающих Хизбаллу, прочь из Ливана. Израильский режим хотел воплотить в жизнь тот же самый план, который после 1967 года был опробован на находившихся в Южном Ливане палестинцах, которых вынудили покинуть его территорию и поселиться в различных лагерях беженцев в Ливане, Сирии и других арабских странах. План, примененный к палестинцам, теперь хотели повторить в отношении населяющих юг Ливана шиитов.
Да, они заставили палестинцев покинуть юг Ливана, и они рассеялись по разным лагерям беженцев в Ливане, Сирии и других уголках арабского мира. Даже Арафат был вынужден свернуть свою деятельность в Ливане и перебраться в Тунис, в страну Магриба, и тем самым его организация оказалась в изгнании. Предполагалось, что шиитскую общину Ливана постигнет та же участь. А теперь уже настало время поговорить о самой войне!
По этому поводу официальные представители США и Израиля сделали два важных заявления. В первые дни войны Буш позволил себе нелицеприятные высказывания, отключив микрофон. Эти слова вполне соответствовали его уровню, и я не хочу повторять их. Суть была в том, что его вдохновляют ожидаемые последствия этой войны, а вовсе не сама война.
О желаемых итогах войны Райс высказалась куда более вежливо и дипломатично. Она обещала, что кульминацией войны станет большая кровь и страдания на юге Ливана. У нее была буквально интоксикация от упоения американскими технологиями, благодаря которым они достигли большой точности в нанесении бомбовых ударов. Мол, мы можем разбомбить все, что захотим; убийства буквально захлестнут Кану. Она виртуозно подбирала слова, она использовала аналогии, она живописала крики и стоны людей, причем в довольно циничной манере, сравнивая это с родовой болью, которую необходимо пережить, чтобы на свет появился «Новый Ближний Восток». Ей хватило наглости сравнить обреченные возгласы погребенных под обломками детей, женщин и ни в чем не повинных мирных жителей с болью, которую испытывает женщина во время грандиозного события – рождения ребенка.
Эти слова свидетельствовали о том, что запущен большой проект. Но что до сионистского режима, то он подготовил большой фильтрационный лагерь и несколько кораблей. Лагерь был предназначен для плененных ими людей – и они хотели максимально наполнить его. Он был расположен в Палестине и был рассчитан на 30 тысяч человек. Затем же они планировать выслать обычных людей и захватить тех, кто, по их мнению, «виновен» или имеет какие-то связи с Хизбаллой как организацией. Они приготовили корабли для депортации людей!
Поэтому, в отличие от других войн, от которых все страдают в равной степени, эта война с самого начала прицельно, при помощи технологий, велась против одной общины. На первых порах они пытались сделать объектом своей агрессии конкретную партию – Хизбаллу. Но затем она была экстраполирована на всю шиитскую общину Южного Ливана, чтобы полностью изменить состав населения юга этой страны.
В итоге изначальные скрытые намерения – в которых они признались позже, когда Эхуд Ольмерт и затем министр обороны и командующей армией заявили, что они хотели предпринять рейд – заключались в том, чтобы развернуть наступление. В ходе этого наступления большую часть кадрового состава Хизбаллы планировалось уничтожить за счет массивных бомбардировок с воздуха.
Поначалу у Хизбаллы были большие потери – по меньшей мере, 30 % состава ее главной боевой организации. Предполагалось, что впоследствии она будет полностью уничтожена. Базовыми факторами, породившими такую уверенность, было мощное американское присутствие США в Ираке, Афганистане и регионе, а также желание других арабских стран поддержать Израиль в его стремлении ликвидировать Хизбаллу и шиитскую общину в Южном Ливане. Об этом, в частности, упоминал Эхуд Ольмерт.
Он впервые употребил оборот «все арабские страны». Под «всеми арабскими странами» он подразумевал большинство арабских стран – а конкретно Совет сотрудничества арабских стран Персидского залива. Египет также входил в этот список, и другие государства, как правило, не были исключением. В то время было мало исключений: как вы знаете, в Ираке тогда не было правительства – Ираком правил глава американской оккупационной администрации Пол Бремер, так что Ирак был под прямым управлением США.
Сирийское правительство было еще совсем юным – после смерти Хафеза Асада оно только-только приступило в работе. Поэтому, когда он [Ольмерт] говорил обо «всех странах», имелось в виду большинство. Его ремарки означали, что все арабские государства поддержали Израиль в войне против арабской же организации.
Эти ремарки пролили свет на очень серьезный и важный факт. А потому, говоря об этой войне, мы должны принять во внимание три скрытых фактора. Первый – это возможности, обусловленные присутствием США в Ираке, породившим страх перед расширением зоны оккупации.
Второй фактор – это позиция арабских стран и их недвусмысленные заявления, свидетельствующие об их солидарности с сионистским режимом в вопросе об уничтожении Хизбаллы и изменении состава населения Южного Ливана. Третий фактор – это цели сионистского режима, увидевшего в сложившейся ситуации шанс навсегда покончить с Хизбаллой. Три этих фактора легли в основу целей и намерений, послуживших спусковым механизмом для этой войны.
— Не могли бы вы рассказать о явных причинах этой агрессии? Какие поводы использовал враг?
— Главная причина заключалась в преданности Хизбаллы интересам ливанского народа. Не существовало никакой иной силы, кроме Хизбаллы, которая проявляла бы такое стремление освободить молодых ливанцев, томящихся в тюрьмах сионистского режима. Сейид [Хасан Наср-Аллах] обещал это в одном из своих выступлений, заявив, что они [Хизбалла] обязательно освободят ливанских узников сионистских зинданов, как они это уже делали прежде.
Ливанские заключенные, будь они друзами, мусульманами или христианами, не надеялись ни на кого, кроме Хизбаллы – и сегодня ситуация не изменилась. В любом случае, главной силой, способной защитить ливанцев от этого агрессивного режима, всегда была Хизбалла. Итак, Сейид дал эти обещания. В ходе предыдущих сделок по обмену пленными Израиль отказывался освобождать самых видных узников, некоторые из которых были подростками, и эти подростки всю свою жизнь проводили в тюрьмах, там превращались в молодых мужчин, а затем и в людей среднего возраста.
Хизбалла обещала освободить их, но в ходе первой сделки по обмену пленными этого не произошло, потому что Израиль отказался выпустить их на волю. Поэтому, чтобы сдержать обещание, Хизбалла провела спецоперацию, призванную индуцировать реализацию сделки, которая чуть позднее была успешно претворена в жизнь.
Итак, спецоперация состоялась, и командовал ею павший герой по имени Имад Мугния. Я не могу придумать эпитета, способного описать его – не знаю, могу ли я использовать тремин «генерал», получивший сегодня широкое распространение. Сегодня такие звания, как «генерал» и «бригадный генерал», часто присваиваются военным в нашей стране. Но он был по ту сторону этих званий – он был генералом в подлинном смысле этого слова, в том смысле, в каком генералом был военачальник [эры раннего Ислама, сподвижник Имама Али, мир ему] Малик Аштар.
Когда он героически погиб, я почувствовал то же, что испытал Имам Али (мир ему), когда героем-мучеником стал Малик. Эти чувства объединяли всех причастных к Сопротивлению. Узнав о героической смерти Малика, Имам Али погрузился в глубокую печаль и скорбь – он даже плакал, произнося речь в память о нем с минбара. В некоторых хадисах передаются его слова: «Каким был Малик! Если бы он был горой, эта гора была бы мощной и величественной. Если бы он был камнем, это был бы крепкий камень. Знайте, что смерть Малика опечалила мир. Уход такого человека, как Малик, должно оплакиваться скорбящими людьми. Найдется ли еще такой сподвижник, как Малик? Родят ли еще женщины кого-либо, кто будет подобен Малику?». Это изречение Имама Али (мир ему) очень важно для нас. Он также сказал: «Малик для меня подобен тому, кем я был для Посланника Аллаха, мир ему и благословение Всевышнего».
То же самое можно было сказать и об Имаде. Имад имел для Сопротивления ровно такое же значение. Я хочу описать это в терминах, которые конвенционально приняты у нас, поэтому я привожу слова Имама Али (мир ему), посвященные Малику. А он именно так сказал: «Женщины должны рожать, чтобы снова появился на свет такой человек, как Малик».
Имад был именно таким человеком. Он руководил множеством трудных сражений, в том числе и этой спецоперацией. Ему удалось атаковать сионистскую боевую машину на оккупированных территориях и захватить в плен двух раненых солдат. В данном случае я даже не упоминаю его прежние спецоперации; подготовка к этой спецоперации заняла не один день, а несколько месяцев, в течение которых велись наблюдения за действиями израильского режима. Будучи верховным главнокомандующим Сопротивления в Ливане, сейид Хасан Наср-Аллах совместно с главой военного крыла Хизбаллы Имадом Мугния разработал план, и перед этой спецоперации были приняты некоторые важные меры, о которых мы упоминать не будем, ибо это не является предметом нашей беседы.
Спецоперация состояла из целой череды операций, а вовсе не одной операции: в нее входили целых четыре операции.
Во-первых, операция была спланирована. Во-вторых, для нее было выбрано подходящее время и место. В-третьих, необходимо было пробраться через плотные и длинные мотки колючей проволоки, натянутой сионистским режимом, и достигнуть места назначения – ведь спецоперация не сводится только к нанесению удара. Им нужно было еще и перейти границу, добраться до тюрьмы и освободить пленных. Потом, каждая такая спецоперация должна осуществляться максимально аккуратно, чтобы люди [врага] внутри танков не погибли. В-четвертых, спецоперация должна проводиться очень быстро – не 15 минут или полчаса, а в течение считанных минут или даже секунд. Им нужно было двигаться очень быстро, чтобы как можно скорее доставить освобожденных узников в безопасное место, чтобы враг не успел захватить их обратно. Обычно враг находится в нескольких минутах от места проведения спецоперации, если речь идет о сухопутных силах; если же речь идет об авиации, то, конечно, враг способен догнать беглецов очень быстро.
Поэтому им нужно было все тщательно распланировать. И одной из отличительных черт Имада Мугния была его скрупулезность, его внимание к деталям. В результате, поскольку он обычно лично прорабатывал все спецоперации, и их план, и его исполнение было делом его рук. И Имад выходил победителем из всех сражений.