«История, рассказанная изнутри»: о роли Исламской Революции в создании Хизбаллы

Ливанские исламисты делили свои симпатии между «Амаль», целым спектром исламских комитетов, миссионерскими фракциями и независимыми силами. Культурная повестка во всех этих средах формировалась под влиянием некоторых ведущих богословов, равно как и религиозных идей в целом. Учитывая, что «Амаль» был единственным политическим движением в то время, он привлек в свои ряды некоторое количество активистов, часть из которых верила в идеологию движения, а часть рассматривала его как некую переходную фазу в ожидании более достойных альтернатив. Другие активисты участвовали в работе различных исламских комитетов – особенно заметны были молодые люди, которые обучали людей в мечетях в качестве волонтеров, выступали от имени религиозной молодежи, концентрируясь на религиозном образовании внутри общины и участвуя в духовных и культурных мобилизационных программах, организуя мероприятия в память о событиях Ашуры и в Ночи предопределения в месяц Рамадан. Студенческое движение под названием Ассоциация ливанских мусульманских студентов, озабоченных по большей части проблемами студенчества, выстроило с «Амаль» гармоничные отношения, принявшись устраивать совместные лекции и образовательные программы для молодежи. В ту пору «Амаль» мало заботили вопросы большой политики.

Одновременно в 1979 году победила Иранская революция под руководством имама Хомейни, благодаря чему верующие стали ближе к Исламу. Массивная поддержка с их стороны была очевидна по тем демонстрациям, которые проходили под эгидой Комитетов в поддержку Исламской Революции в Иране – движения, которое коммуницировало со столпами молодого исламского правительства в Иране, во главе которых стоял религиозный лидер исламской уммы, правящий законовед-богослов (аль-вали аль-факих) аятолла Хомейни.

До этих событий [у ливанского исламского движения] не было связей с Иранской Революцией, поскольку оно фокусировалось на сугубо богословских вопросах. Такова сложившаяся в шиитской конгрегации практика, что иджтихад в ней возможен, и в которой в разных вопросах необходимо следовать иджтихаду наиболее образованных из религиозных ученых. Учитывая, что большинство ливанских богословов получили свое образование в иракском Наджафе, а потому в своих проповедях они в основном ссылались на наджафских ученых, и они делали таклид имаму Аль-Хои, и в меньшей степени – мученику сейиду Мухаммаду Бакиру ас-Садру. Как только было объявлено о победе Иранской Революции, аятолла Хомейни был признан ведущим религиозным авторитетом, и тщательное исследование этого факта позволило приемлемым образом установить контакты с руководством Исламской Революции.

Страстная жажда Исламской Революции пришла в тандеме с растущей и острой нуждой в политическом оживлении такой страны, как Ливан – меж тем, как ливанский исламский активизм во времена Революции не удовлетворял этой потребности. Возможно, специфика циркулирующих в Ливане наджафских богословских учений вкупе с ростом роли молодежи предопределила превалирование интеллектуально-культурной проблематики. Это разительно отличалось от учений и повестки кумских ученых, которые были воодушевлены эффективным и успешным политическим опытом, кульминацией которого стало создание современного исламского государства в Иране.

В своих кругах исламисты обсуждали вопросы своего собственного возрождения, актуальные вызовы той политической фазы, в которой тогда находился Ливан, и возможность извлечь пользу из иранского опыта. Они пришли к выводу, что в тех организационных рамках, в которых они действовали, они не способны реализовать свои мечты, развиваться и стать внутренне спаянными, тогда как каждая из организаций стремилась сохранить свою особость – их действия выливались скорее в «кучкование по группам», нежели в создание солидной, единой организации, и именно поэтому они не могли достичь своих целей.

Подобные дискуссии велись в то время, когда между различными столпами иранского государства усиливалось взаимодействие, и цель заключалась в том, чтобы оставаться информированными о достижениях иранцев. В то самое время Израиль вторгся в Ливан. Группы верующих и преданных делу мужчин участвовали в сражениях на окраинах Бейрута, кооперируясь с Сирийской армией и с некоторым количеством палестинских и ливанских бойцов Сопротивления. В результате их усилий удалось парализовать продвижение Израиля в сторону Бейрута. Однако же ни одна из исламских фракций не оказалась подготовленной к этой великой миссии. Настойчивая потребность в создании единой исламской организации вышла на поверхность. Организации, которая базировалась бы на трех посылках:

1. Ислам – это всеобъемлющая, полная и подходящая программа для построения лучшей жизни. Это интеллектуальная, религиозная, идеологическая и практическая база для предполагаемой организации.
2. Сопротивление против израильской оккупации, которая представляет угрозу как для настоящего, так и для будущего, а потому является объектом бескомпромиссной конфронтации, и это – в приоритете, учитывая последствия данной оккупации для Ливана и региона. Это делает необходимым создание боевой организации (структуры, ведущей джихад), которая взяла бы на себя выполнение этой обязанности, и на благо которой должны быть брошены все возможности.
3. Легитимное лидерство принадлежит правящему законоведу (аль-вали аль-факих), который считается преемником Пророка и Имамов (мир им). Правящий факих осуществляет генеральное руководство исламской уммой. Его команды и распоряжения подлежат исполнению.

Чтобы достигнуть этих целей, некоторые члены исламских групп провели ряд дискуссий по поводу их видения исламской деятельности в Ливане. Итоги были подведены в финальном документе, в соответствии с которым были избраны девять представителей, уполномоченных выступать от соответствующих партий: трое представляли религиозную конгрегацию долины Бекаа (Восточный Ливан), трое – различные исламские комитеты, и еще трое – исламское движение «Амаль». Документ стал известен под названием «Манифест девяти», в нем перечислялись три упомянутые выше посылки, и он был представлен вниманию аятоллы Хомейни – который одобрил его, тем самым взяв организацию под свое руководство, руководство правящего законоведа.

Различные исламские группы подписались под этим манифестом, распустив свои существующие организации, чтобы влиться в ряды новой единой структуры, которая позже стала известна как Хизбалла. Ее руководство было избрано с достаточной степенью сознательности, и были сделаны первые шаги к наращиванию потенциала Партии. Программы членства были резко очерчены, а религиозные ученые стали вести эффективную кампанию по мобилизации, призывая людей вступать в ряды боевой организации и проходить в ней военную подготовку, чтобы участвовать в сопротивлении израильской оккупации. Все это проходило в рамках норм Ислама под руководством правящего законоведа (аль-вали аль-факих).

Все это происходило на фоне солидаризации Ирана с Ливаном и Сирией. Аятолла Хомейни приказал КСИРу поддержать конфронтацию Ливана против Израиля, в основном через военный инструктаж, обучение бо йцов и предоставление нужных вооружений. Делегация высокопоставленных иранских военных прибыла в Сирию для координации. Сирия дала согласие на проход ксировцев в Ливан, и в Западной Бекаа были созданы тренировочные лагеря. Продвинутая система военной подготовки, религиозная практика и культивирование морального духа стали девизом этих лагерей, и в них устремилось большое количество молодых мужчин. О Хизбалле заговорили, и она привлекла в свои ряды множество верующих.

Временной зазор между началом подготовки и стартом военных операций на юге и западе долины Бекаа оказался небольшим. Прошедшая боевую подготовку молодежь, извлекшая пользу из опыта палестинских бойцов, начала участвовать в сражениях. Хотя возможности этих молодых людей были ограничены, высокая степень мотивации, как и страстная жажда мученичества, перевесили. И эти процессы пошли стремительно в течение месяцев после начала израильского вторжения.

Шейх Наим Касем

Продолжение следует…

Из книги шейха Наима Касема «Хизбалла: история, рассказанная изнутри»

Naim Qassem. “Hizbullah: The Story From Within”, Saqi, 2005 (reprinted in 2007), pp. 61-66