Жизнь на алтарь победы в Сирии: мученик Хусейн Харири

Из-за красоты его лица бойцы исламского Сопротивления прозвали его «луной Фатимийюн».

Хусейн был иранцем из провинции Хорасан-Резави, в силу определенных причин присоединившимся к рядам добровольцев из движения «Фатимийюн» в Сирии. 10 ноября 2016 г. он примкнул к числу защитников гробницы сейиды Зейнаб (мир ей).

Незадолго до этого он обручился с невестой, но он не хотел, чтобы его брак стал препятствием для его участия в боевых действиях в Сирии. А потому при заключении никяха он поставил перед женой условие, что он поедет в Сирию оборонять мавзолей сейиды Зейнаб (мир ей) от такфиристов, а она не будет препятствовать этому.

Его жена, Захра Садат Ризви, родилась в 1993 году. Едва началась ее семейная жизнь, как она овдовела. Однако же стоит отметить, что она нисколько не противилась решению своего мужа, а, наоборот, всячески поощряла его. Муж даже удивился этому, ибо многие девушки не соглашаются на подобное условие.

Хусейн и Захра Садат поженились 10 июля 2016 г. А через месяц он уже принял решение отправиться Сирию. Даже друзья удивлялись, почему он так стремился попасть на фронт, когда со дня свадьбы прошло так мало времени.

Когда он послал свои документы в Сирию, ему не дали разрешения на въезд, ибо по ошибке его сочли похожим на одного из такфиристских террористов, чье фото было в базе спецслужб. Такие ошибки, к слову, нередко приключаются в арабских странах. Но Хусейн не сдавался и добивался, чтобы ошибка была устранена. И 31 октября 2016 г. стена рухнула: ему разрешили приехать в Сирию и присоединиться к движению «Фатимийюн».

Всего несколько дней спустя – по прошествии четырех месяцев со дня свадьбы – он пал мучеником.

Его жена вспоминает: «Во время заключения брака в моем сердце поселилась уверенность, что моему мужу суждено стать мучеником. Но я рассудила: на что есть воля Аллаха, тому непременно дано сбыться.

Мы вели очень простую жизнь. Мы оба были убеждены, что чем меньше приданое (мехрие), тем больше награда от Аллаха. Потому на никяхе было назначено мехрие размером в 14 золотых монет – по числу 14 Непорочных (мир им)».

В сегодняшнем Иране многие мужчины не могут жениться из-за огромных сумм приданого (мехрие), которое согласно исламским законам жених должен предложить невесте. Исламская пророческая традиция поощряет скромные мехрие, но многие иранские семьи считают ниже своего достоинства требовать меньше, чем 100-300 тысяч евро. В 2015 г. иранские власти, вдохновляемые распоряжением Верховного Лидера сейида Али Хаменеи, стали бороться с большими мехрие, законодательно ограничив их – но семьи упрямо просят прежние суммы неофициально.

Однако же далеко не все иранское общество поражено этой болезнью: в религиозной среде, горящей идеями Исламской Революции и Сопротивления, девушки часто не столь меркантильны. Было бы неправильно мазать иранское общество одной краской. Так, многие годы циркулировали разговоры, будто вся иранская молодежь тотально устала от господства шариатских законов, что она жаждет пива и дискотек. Но после начала событий в Сирии и Ираке поток иранской молодежи, стремящейся присоединиться к рядам Сопротивления такфиристскому нашествию, оказался столь велик, что стало ясно: как минимум, половина иранского молодого населения по-прежнему горит идеями, которые привели к победе Исламской Революции.

Точно то же самое можно сказать и о девушках: да, есть немало таких, чей смысл жизни сводится к многочасовому раскрашиванию лица тенями и помадой, и для кого мужчина является лишь ходячим кошельком, но есть и другие иранки, которые стремятся найти друга жизни, разделяющего их революционные убеждения, и, в свою очередь, готовы поддержать их усилия на пути Сопротивления, даже если это может обернуться смертью или тюрьмой.

История Хусейна и Захры Садат – наглядное подтверждение, что и такие люди в иранском обществе есть. И именно они все эти годы гордо несли знамя Исламской Революции по всему региону, обороняя чужие страны и народы от полчищ террористов и фанатиков, извративших саму суть Ислама, проливая свою кровь и жертвуя покоем и радостями обычной жизни.

Хочется надеяться, что сирийцы никогда не забудут их вклада и заслуг. Сегодня Израиль нагнетает истерику, что Иран и Хизбалла должны уйти из Сирии. Но нельзя не помнить о том, какие реки крови таких искренних и юных иранских добровольцев были пролиты на сирийской земле за все прошедшие годы. В этой связи ни у каких третьих сил и сторон ни малейшего морального права требовать от иранцев уйти из Сирии. Излишне говорить, что мораль и сионизм  – вещи едва ли совместимые. И уж не Израилю, в очередной раз отбомбившемуся по территории Сирии и официально находящемуся с ней в состоянии войны, указывать сирийскому правительству, кто должен присутствовать в их стране, а кто нет…

Анастасия (Фатима) Ежова