Осень в Исламской Республике: о мифологии вокруг иранских событий – изнутри

Ноябрь в Тегеране напоминает российскую раннюю «золотую» осень: солнце уже окрасило листья исполинских платанов в чуть желтый цвет, на дворе комфортные плюс 15, повсюду – чистота, красота и комфорт огромного  мегаполиса с современной стильной застройкой, лощеными ухоженными улицами, учреждениями, музеями и парками. Но пробки, закрытые банки, невозможность дождаться таксистов, полностью вырубленная связь с внешним миром и блокпосты, укомплектованные ксировцами с лицами, закрытыми палестинскими арафатками и антиковидными масками, сигнализируют, что не все так, как раньше, и не все в порядке.

Рядом с Международным аэропортом им. Имама Хомейни – огромный плакат: «Полиция охраняет народ. Народ помогает полиции». К сожалению, иранских полицейских и ксировцев сегодня сжигают заживо, как в свое время беркутовцев на киевском майдане – у американской агентуры в разных странах одна и та же изуверская методичка, и не важно, кто это – бандеровские молодчики, ваххабитские головорезы или «борцы за светский прогрессивный Иран».

Мавзолеи и мечети, особенно в Куме и Мешхеде, переполнены, даже во время утреннего намаза. Кум вообще настроен на редкость проправительственно, там нет беспорядков и демонстраций. Люди не ленятся и приходят на коллективную молитву, поднимаясь в 4 утра – и это не только религиозный порыв, но политический жест, демонстрация сплоченности и солидарности, способ показать: активные сторонники исламского строя – это тоже значительная, весомая часть иранского народа, к мнимым чаяниям которого так любит взывать западная пропаганда. И эта тенденция еще больше выкристаллизовалась после безжалостного расстрела соблюдающих мусульман в мавзолее Шах-Чераг в Ширазе, в ходе которого были убиты в том числе и маленькие дети. Поэтому, когда иранские власти призывают «прислушаться к народу», хочется парировать: кого вы называете народом? Все эти люди в арафатках с бородами, в благородных чалмах и черных чадрах – точно такие же представители иранского народа, и их количество значительно.

«Городской образованный класс» против «религиозного мракобесия»?

Среди молящихся, стекающихся в места массового поклонения, много людей с интеллигентными лицами, с явным отпечатком образования и интеллекта – опять же, вопреки пропаганде, что «городской образованный класс в Иране устал от средневековых религиозных ограничений» и восстал.

Пожалуй, это главный миф и штамп, который сильно искажает восприятие идущих в Иране процессов даже в глазах людей, симпатизирующих этой стране.

На самом деле нет никакого «городского образованного класса», жаждущего светскости, поскольку по обе стороны баррикад в Иране есть как интеллигенция с докторскими степенями, так и люди без высшего образования. Это вообще не тот репрезентативный признак, по которому идет линия водораздела. Более того, немалая часть интеллигенции настроена весьма происламски, за вычетом узкой прослойки творческой интеллигенции, ваяющей свои шедевры для международных фестивалей и жаждущей западных наград.

Для наглядности приведу несколько ярких, образных примеров, демонстрирующих, что не все так однозначно, как это представляет пропаганда, симпатизирующая инициаторам иранских бунтов.

Дано: человек с тремя высшими образованиями, доктор наук. Учился в физико-математической школе, изучал богословие в семинарии Кума в течение 26 лет, параллельно изучал философию и кибернетику в светских вузах, серьезно интересуется культурой, искусством и психологией. Другой человек: учился на физмате, проявлял недюжинные математические способности, но впоследствии занялся изучением исламского богословия и права, архитектуры, экономики, семейного консультирования. Оба – столичные жители, люди глубоко интеллигентные, утонченные, современные, интеллектуальные, эмпатичные, разносторонне развитые, с отточенными манерами. 

Думаете, я описала каких-то отщепенцев? Нет, это два типичных представителя иранской исламской политической элиты, коих – множество. Вспомним хотя бы, какие люди стояли у истоков Исламской Республики, включая мученика Мустафу Чамрана – этот типаж жив и по сей день, и именно им во многом представлены религиозные круги. Это те, кого западная пропаганда пытается представить как «узколобых средневековых мракобесов», против затхлого царства которых восстала «прогрессивная молодежь Ирана». О том, с каким энтузиазмом часть этой молодежи устремлялась на фронт в Сирию и Ирак еще несколько лет назад, западная пропаганда предпочитает не вспоминать.

Позвольте и еще пару-тройку портретов их оппонентов: явно прогрессивно настроенный иранский гражданин громко горланит на весь самолет по скайпу прямо во время взлета (и начхать – на требования безопасности), потом начинает в наглую таращиться на женщину через проход, пьющую свой чай, потом он засыпает у иллюминатора сном безмятежного младенца, протянув ногу в грязном носке прямо мне под нос на мой подлокотник. Культура хлещет! Рядом сидит девица, выкрашенная в блонд, с характерным «срезанным» носиком, массивным татуажем бровей и загаром из солярия – демонстративно спустив платок с головы на плечи, она рассматривает фото в своем телефоне, и на них – сплошь разноцветный дизайн ногтей. Возможно, это было ее портфолио мастера по маникюру, но сложилось стойкое впечатление, что ногти – это единственное, что ее интересует в жизни. По прилету – две столь же феерические барышни: обе – бесплаточные, одна с дредами и в майке с флагом США, сигнализирующей о всецелой готовности девушки отдаться в объятия американцам и вместе с собой сдать (как вариант у более ушлых граждан – продать) им свою страну вместе с суверенитетом, территориями и природными ресурсами.

Борьба в Иране ведется именно за это, а вовсе не за один только платок, который якобы настырно пытаются «навязать» обрыдшие для молодой крови старцы с трясущимися от тремора костлявыми руками. 

Дилемма обязательного хиджаба

Да, есть в Оси Сопротивления силы, которые не стали вводить обязательный хиджаб на контролируемых ими территориях, будь то Хизбалла в Ливане или Силы народной мобилизации (Аль-Хашд аш-Шааби) в Ираке.

Однако в Исламской Республике Иран он формально введен на законодательном уровне, и для этого также есть своя массивная доказательная база, какие бы дискуссии по этому поводу ни велись внутри самой Оси. Тем более, что минимум обязательного иранского «хиджаба» на практике весьма далек от нормативного шариатского хиджаба – широкой, не облегающей одежды, оставляющей открытыми только лицо и кисти рук, которую мусульманка должна носить в публичных местах, перед чужими мужчинами. Де-факто в Иране уже много десятилетий как достаточно просто небрежно накинутого на затылок шарфика в сочетании с достаточно яркой и местами обтягивающей одеждой. Помимо этого, есть множество мест, где иранки могут совершенно легально не носить хиджаб – это женские спортивные клубы, спа-салоны и салоны красоты, женские бассейны и женские пляжи, где, вопреки стереотипам, никто не заставляет «плавать в мешке», а по побережью рассекают красавицы в бикини.

Наконец, есть сфера приватного пространства – частные дома и квартиры, гости, свадьбы, семейные праздники, куда полиция и КСИР принципиально не заглядывает и где каждый, кто не хочет соблюдать нормы Шариата, может спокойно не делать этого, не опасаясь принуждения. Но, видимо, что-то было упущено в силу излишнего либерализма (а вовсе не авторитарности, как это представляет пропаганда), и эта среда исподволь разрослась так же, как ваххабитская прослойка в Сирии, годами крепнувшая в стенах своих квартир и мечетей, пропитывавшаяся проповедями такфиристских проповедников и содержимым саудовских телеканалов…

Непохоже, чтобы исламский сегмент иранской власти и народа был намерен поступаться принципом обязательного хиджаба. Как пояснил мой давний знакомый, «надо понимать, что отмена хиджаба – это американское требование: сегодня они настаивают на упразднении хиджаба, завтра скажут, чтобы азан не транслировался на улице, а послезавтра потребуют, чтобы Иран отказался от собственной ракетной программы». Действительно, в контексте сегодняшней ситуации здесь прослеживается прямая логическая цепочка.

Меж тем, в Иране есть не только ярко выраженно светская и ярко выраженно исламизированная часть общества, но и большое количество людей, занимающих промежуточную позицию: возможно, они не соблюдают все нормы Шариата тщательно, но при этом выступают за сохранение исламского строя и не видят проблемы в обязательном платке. С типичными представителями этого слоя мне довелось столкнуться вечером на пирсе на острове Киш: приятная семейная пара из Исфахана подсела ко мне на лавочку, когда я смотрела на рыб, в обилии плещущихся в изумрудных водах, и предложила чай со сладостями. Он – пожилой, чуть за 70, она – молодая, 36 лет, в нежно-голубом кардигане и белом платке, частично открывающем челку; подсели ко мне, увидев, что я читаю «Дуа Кумейл». Мы разговорились, а мимо нас рассекали юные дщери с распущенными волосами, считающие свою акцию демонстративного неповиновения закону об обязательном хиджабе смелой заявкой о собственной «независимой» гражданской позиции и «жестом солидарности с Махсой Амини». Моя собеседница говорила, что это неправильно, что от хиджаба нельзя отказываться ни в коем случае, и без него общество «поедет» в плане норм и установок, что сознанием этих девушек манипулируют американцы, а они этого, увы, не понимают. Ее добродушный муж кивал в знак поддержки, но больше всего говорила именно она. Я спросила, только ли на Кише такая «вольница» – при том, что через квартал патруль полиции, сотрудники которой смотрят на бесхиджабных леди сквозь пальцы (представьте себе, их никто не убивает, не избивает, не оскорбляет)? Она ответила, что нет – в Тегеране, Исфахане идут те же процессы. На моей памяти, еще 3 года назад и на Кише не было ничего подобного. Запомнился инцидент, когда девичья компания в кафе на побережье решила приспустить платки, и официанты мгновенно попросили их надеть их, ссылаясь на репутацию заведения.

При этом пропорционально много и тех, кто от хиджаба не откажется ни при каких обстоятельствах, и светских женщин в неполном хиджабе, которые принципиально не ведутся на подобные провокации и не участвуют в подобных флеш-мобах, понимая, откуда там «растут уши».

Женщины восстали!

Все эти акции сопровождаются активной сопроводительной кампанией в СМИ, где не знающим иранские реалии наивным читателям рассказывают, что платок – настоящий символ гендерной дискриминации, потому что женщина в иранском обществе якобы является угнетенным и второсортным существом, а роль ее ограничена стенами дома. Каждый, кто хоть раз бывал в Иране – включая не мусульман! – подтвердит, что это ложь, и что реалии ровно противоположны этой топорной пропаганде: иранские женщины не только активно получают образование и работают, не просто активно представлены в политике, искусстве, науке и спорте, но и неприкрыто доминируют над мужчинами, зачастую навязывая им свои требования и свое видение Шариата, в том числе в плане законодательных преимуществ.

Злокачественное влияние этого матриархата на общество в последние годы было очевидно для многих, поскольку он повлек множество социальных проблем: от страха молодых людей перед женитьбой (потому что девушки требуют огромные мехрие и потом отправляют в долговые тюрьмы не способных выплатить их мужей после развода) до катастрофического падения рождаемости из-за банального нежелания женщин обзаводиться детьми (а также возможностей добровольного кесарева, подпольных абортов и т.п.). Возможно, подобный гендерный перекос (но вовсе не в сторону патриархата, а в сторону матриархата!) сыграл-таки злую шутку: раскормленный феминистический монстр, отхватив палец, захотел-таки сожрать всю руку, потому что он вечно голоден и ему всего мало.

Уважение к женщине в иранском обществе воспитывается с младых ногтей и неразрывно впаяно в ментальный паттерн общества, перед ханум (госпожой) с большей легкостью раскрываются все двери, и, видимо, есть процент женщин, которые не способны благодарностью ценить подобное отношение, абстрагируясь от внешней атрибутики, смысл которой – опять-таки, защитить достоинство и личные границы женщины, а вовсе не унизить ее или сделать бесправной. Не могу забыть слова сотрудницы российского посольства, с которой мы до пандемии познакомились на том же женском пляже: «К дресс-коду привыкаешь за месяц, а по факту прав и преимуществ у иранок больше, чем у русских женщин».

Обстановка в Иране, тем временем, остается сложной, а поляризация между двумя схлестнувшимися частями общества сохраняется. Запад не может простить Исламской Республике многого, но в особенности – недавний дерзкий шаг, когда Иран фактически открыто поддержал нашу страну – Россию – в ее войне против Запада на территории Украины. Как только всплыла информация о поставках ракет и беспилотников, мгновенно «нашелся» казус Махсы Амини (а не было бы ее, так притянули бы за уши еще какую-нибудь историю). Публику, падкую до фейковых сенсаций в соцсетях, легко подловить на эмоциях, чтобы она начала жечь и громить все. Всех этих девиц с американскими флагами на груди хорошо бы было вывезти в соседний Ирак, чтобы они посмотрели, как страна еле-еле восстанавливается после многих лет военного присутствия американцев, которые, к слову, оттуда и не ушли.

К сожалению, исключать сирийский вариант развития событий в Иране нельзя. Однако вспомним, что сирийская война – затяжная и кровавая – завершилась все же победой Асада и Оси Сопротивления. Американо-израильский сценарий в Сирии потерпел фиаско. Исламскую Республику есть кому защищать и внутри, и вне Ирана. У нее есть и внутренняя народная поддержка, и поддержка в лице многочисленных фракций Сопротивления – ливанских, иракских, сирийских, афганских, йеменских. И они еще скажут свое слово, еще покажут прозападным провокаторам, насколько «легко» можно сломать хребет исламскому строю.

России же стоит помнить не только об иранской военной помощи в нынешней сложной ситуации, но и о том, что за силы «дышат в затылок» исламскому строю, мечтая демонтировать Исламскую Республику, и какой Иран они намерены строить – а он будет новой инкарнацией Украины, с прямым контролем американцев над всеми сферами экономики и политики и оголтелой русофобией на самом высоком уровне.

Анастасия (Фатима) Ежова