Иран сопротивляется коронавирусу: реальность vs пропаганда

Иран одновременно сражается с двумя напастями, только одна из которых – угроза физическому здоровью. Другая тенденция, столь же злокачественная – использовать этот предлог, чтобы в красках изображать эту страну как угрозу для всего мира.

Новый коронавирус, обозначенный как COVID-19, заполонил все новостные выпуски. Его первичная вспышка была зафиксирована в китайском Ухане, многомиллионном городе, ныне целиком закрытым на карантин. Инфекция распространилась, по меньшей мере, в 29 странах мира, включая Иран.

Но больше всего негатива при этом приходится на Иран. Иностранные СМИ пытаются представить дело таким образом, что Иран отчаялся в своей борьбе против коронавируса, который внутри него принял характер апокалипсиса. Стоит лишь оценить примитивные, но пугающие заголовки в прессе: «Иран становится угрозой мирового масштаба» в The New York Times, «Иранское правительство скрывает правду о катастрофе от коронавируса» в The Washington Post – это только два характерных примера из множества. Похожий контент появляется в изданиях, которые и раньше едва ли заслуживали доверия. Госсекретарь США Майк Помпео лично поучаствовал в этой кампании по дезинформации. Так, во вторник он заявил: «Соединенные Штаты глубоко обеспокоены имеющимися у них данными, говорящими о том, что иранский режим, возможно, скрывает жизненно важные детали о разразившейся в стране эпидемии». Что это за данные, Помпео не конкретизировал.

Пропаганда иранофобии приобрела поистине поэтические краски. В прошлом Иран называли «осью зла», «главным государством-спонсором терроризма в мире» и «государством-парией с ядерными амбициями». Со временем такие ярлыки обваливались под напором правды. Но в сегодняшних условиях у общества существует психологический дефект, позволяющий этой фобии разрастись до проблемы первостепенной значимости.

Эта новая манера изображать нашу страну – такая же скверная. Иран принял серьезные меры по борьбе с эпидемией. Для этого он создал специальную рабочую группу, возглавляемую лично президентом. Он закрыл школы и университеты в, как минимум, 14 провинциях, включая те, где не зафиксировано случаев заболевания. В Тегеране, непрестанно разрастающейся столице, где проживает более 8,5 млн. человек, станции метро, поезда и пассажирские автобусы постоянно дезинфицируют сотрудники коммунальных служб – а ведь это         очень важная работа, которая непрестанно выполняется по всей странице. По приказу иранского Министерства обороны фабрики работают в усиленном режиме, производя дополнительное количество защитных масок и средств дезинфекции, которые закончились за последние пару дней в связи с возросшим спросом.

Иран не витает в облаках. Он берется за лечение любой подтвержденной инфекции, а в случае подозрения на коронавирус человека быстро берут на карантин.

С некоторой осторожностью, по мере роста числа заболевших по всему Ирану, можно сказать, что эпидемия в целом взята под контроль. Во вторник один из высокопоставленных иранских чиновников открыто заявил, что вскоре Иран справится с пришедшим из Китая вирусом.

Между тем, некоторые иранские соседи уже закрыли их общие границы со страной, тем самым внеся свою лепту во всеобщий крик, будто бы Иран представляет собой экстраординарную опасность. Эти меры также обусловлены ложным страхом.

Здесь уместно сравнение. Количество подтвержденных случаев заболевания в Италии на данный момент более, чем в три раза больше, чем в Иране – то есть 320. Италия имеет с другими европейскими странами и сухопутные, и морские границы. И люди, приехавшие из Италии, уже принесли коронавирус в другие европейские государства, включая Испанию и Швейцарию. Но никто не называет Италию угрозой всему миру или хотя бы Европе, никто не закрывает с ней границы. Закрытие границ с Ираном в большей степени обусловлено навязыванием странам мысли о собственной неспособности справиться с болезнью, чем провалом Ирана в борьбе с ней.

Некоторые арабские государства официально объявили о том, что в них зафиксированы случаи заболевания, которые они увязали с Ираном. То, что путешественники могут переносить вирус из одной страны в другую – это элементарный факт, но если на нем будут концентрироваться недалекие люди, выводы они сделают самые некорректные. Правительство каждого конкретного государства несет полную ответственность за здоровье и благосостояние своих граждан, как только они покидают Иран. Если же эта инфекция диагностирована у человека во время его пребывания в Иране, они получают медицинскую помощь. Иран оказывает экстренную медпомощь всем нуждающимся вне зависимости от их гражданства.

Иран не является родиной вируса. Он пришел из Китая. Точно так же, далеко не Иран является страной, где, помимо Китая, наблюдается наибольшее количество заболевших. Такой страной является Южная Корея. Но число умерших от коронавируса в Иране (на данный момент – 19) пытаются представить как наивысшее в мире. Но это полна дезинформация, поскольку эпидемия только началась, и никто не знает, какова будет траектория ее развития. Возможно, число летальных исходов вовсе не возрастет – вероятно, он вообще будет сопоставим с количеством смертей от других инфекций. Иными словами, в отсутствие четкой статистики и учитывая, что эпидемия все еще в разгаре, ничего нельзя прогнозировать с уверенностью, равно как и нельзя называть Иран страной с наивысшей летальностью от вируса, еще и «перекидывая мостик» к разговорам о том, какая Иран плохая страна и какая неправильная там система правления. Давайте вспомним также, что от этой болезни до сих пор нет ни вакцины, ни лечения.

Иран, расположенный на перекрестке Востока и Запада, делает все возможное, чтобы справиться с болезнью, и в этом он опирается только на собственные силы. У него также есть развитые политические и деловые связи с Китаем. Фактически большая часть иностранцев, которых вы можете встретить в Иране – это скорее китайцы, а не люди других национальностей.

Как таковой, Иран не заслуживает такого негативного освещения, которое он получил в иностранных СМИ. Любая попытка навести тень на реальные факты об усилиях Ирана – это либо сознательная дезинформация, либо «желтая» журналистика. Ни та, ни другая не заслуживает доверия.

Никто не отрицает тот факт, что ситуация в Иране вызывает озабоченность, учитывая количество умерших от вируса и заразившихся им. Но в целом цифры по-прежнему очень низкие даже сравнительно с такими странами, как Италия, которая находится на сотни километров дальше от Китая, чем Иран. И никакие разговоры о глобальной угрозе от COVID-19 не являются поводом игнорировать те строгие меры, которые Иран принял для борьбы с болезнью, взяв на карантин целые города. Те, кто это делает, заслуживает доверия.

Китай вплоть до последнего времени был объектом точно такой же негативной пропаганды, какой сейчас стал Иран. Пекин уже обвинили в небрежном отношении к эпидемии и сокрытии реальной статистики. Это продолжалось вплоть до того момента, пока он не принял беспрецедентные меры по борьбе с эпидемией, после чего тональность освещения медленно и незаметно изменилась.

С началом эпидемии в Китае враждебные режимы и иностранные медиа бросились комментировать иранскую статистику. Каждое сообщение о новом случае заболевания в Иране становится поводом для широких обобщений, причем, да, они берут и собственную иранскую официальную статистику и с безапелляционной категоричностью заявляют, что иранцы не справились с распространением эпидемии. Болезнь в разгаре, и пока есть поле для спекуляций, слишком рано сомневаться в том, что Иран прилагает достаточно усилий к борьбе против эпидемии, которая в первую очередь бьет по нему же самому.

Хосейн Джельве (Hossein Jelveh)

Press-TV