Американские санкции против Хизбаллы и Ирана: провал политики США
04.11.2017 в 13:22
В последние несколько дней Хизбалла стала темой номер один для СМИ, особенно для мейнстримовых западных изданий. Поводом для этого послужила сходка в Вашингтоне, где высшие военные чины США встретились с командованием израильской армии, чтобы обсудить с ними то, что они называют «растущей угрозой со стороны Хизбаллы». Американская верхушка даже мысленно вернулась в 1980-е, припомнив подрыв казарм морских пехотинцев в 1983-м в Бейруте, который постоянно мусолится политической пропагандой в рамках кампании по диффамации Оси Сопротивления (в особенности против Ирана), служащей обоснованием для введения новых санкций против Хизбаллы и против Тегерана. Вся эта риторика является частью сознательной и целенаправленной политики, которая всегда входила в так называемую «стратегию Киссинджера». Но на сей раз эта риторика звучит в определенных обстоятельствах, сложившихся в регионе и в мире.
Итак, палата представителей конгресса США ожидаемо одобрила новые санкции против ливанского движения Сопротивления – Хизбаллы, ибо она продолжает продвигаться на земле и одерживать все новые победы в Сирии вместе с Сирийской арабской армией и другими своими союзниками, с которыми она сообща противостоят террористам, управляемым и поддерживаемым Западом. Давайте немного проясним ситуацию. Поддерживаемая Ираном, Хизбалла боролась против израильского врага с 1980-х, успешно освободив большую часть ливанских территорий именно благодаря этой открытой [иранской] поддержке – как финансовой, так и политической. Ни Тегеран, ни руководство Хизбаллы никогда не отрицали этого и никогда не будут этого делать – просто потому, что правомерно поддерживать сопротивление против оккупации, равно как и бойцы сопротивления вправе получать помощь и поддержку в деле борьбы против оккупации и перманентной израильской агрессии против Ливана.
А затем разразилась глобальная война против Сирии – жизненно важного союзника Сопротивления в регионе. Для Ирана, Ирака и Хизбаллы было попросту естественно встать на сторону сирийского правительства и Сирийской арабской армии, чтобы вместе противодействовать американо-натовскому проекту, который пытаются навязать нашему региону. Необходимо всецело понимать, каким именно образом риторика о введении неправомерных санкций стала порождением дрейфа силы и влияния от мальчиков на побегушках у США и американских марионеток из стран Залива к Оси Сопротивления. После прямого вмешательства российских ВВС в сирийскую ситуацию и тех преимуществ, которые оно принесло САА и ее союзникам, до нас стал доноситься все более возрастающий шум и стенания со стороны сионистского образования и его друганов в конгрессе США. Обширные земли были освобождены от [запрещенных в РФ – ред.] ДАИШ и Нусры, более известных в качестве налапников США и НАТО, и на всех освобожденных территориях правительство восстанавливает работу базовых социальных служб и общественный порядок.
В то время саудовцы, катарцы и турки пели в унисон одну и ту же песню: что же, мол, делать с Асадом и с их катящимся в пух и прах проектом, если продвижение и победы продолжатся – и вот мы увидели, как турки предпочли перебраться под крыло к России, а катарцы сдали назад из-за региональной вражды в Персидском заливе, подзуживаемой КСА. А США и Израиля свете удручающего их провала их собственного проекта рассудили, что пора напрямую задействовать «план Б». И поэтому мы стали свидетелями курдского референдума, который менее, чем через месяц, обернулся такой сокрушительной катастрофой, что его результаты были отменены; а затем Трамп начал нагнетать риторику против сделки «шестерки» (5+1) с Ираном, которая также вышла им боком в силу исключительной европейской поддержки в адрес Ирана и стойкостью Исламской Республики перед лицом непрестанных угроз со стороны США.
Неделей спустя тема санкций всплыла в палате представителей, став основой повестки дня – и она звучала неоднократно, несмотря на ее полную несостоятельность и неспособность приостановить деятельность Сопротивления такими методами. Скорее, санкции стали тяжким бременем для ливанской экономики, болезненно ударив по каждому конкретному гражданину Ливана, а вовсе не по экономической жизни Сопротивления.
Теперь же вернемся к Генри Киссинджеру и его видению будущего Ближнего Востока: он высказал мысль, что лучший способ ударить по иранским попыткам расширить свое влияние на Ближнем Востоке – это отобрать у Ирана преимущества, появившиеся у него благодаря ядерному соглашению, введя новые санкции против него и против всех, кто его поддерживает. Простой анализ стратегии Киссинджера на Ближнем Востоке легко объяснит, почему против Ирана и Хизбаллы предпринята столь масштабная атака. Согласно текущей американской трактовке событий в регионе, после подписания ядерного соглашения Тегеран выиграл экономически – и при этом Иран не стал обслуживать интересы США во внешней политике. Напротив, Иран умно использовал данное преимущество в собственных стратегических интересах, дабы усилить роль своих союзников, в авангарде которых находится Хизбалла. И в свете этого мы можем понять, почему США во что бы то ни стало нужно подпортить жизнь двум этим силам, сознательно наклеив на них ярлык террористов, невзирая на все их усилия и успехи в деле противостояния тому терроризму, который на Ближнем Востоке взрастили именно США.
Это правда, что новые санкции жестче, чем предыдущие – особенно санкционный список, куда включены организации, не аффилированные непосредственно с Хизбаллой и скорее служащие интересам ливанских граждан, которые попросту поддерживают Сопротивление; однако же санкции не затронут деятельность Сопротивления в той мере, в какой они ударят по ливанскому банковскому сектору. Что беспокоит многие банки в Ливане и во всем регионе – так это то, что эти санкции непохожи на предыдущие, и что Ливан не сможет принять никаких финансовых мер, чтобы избежать их.
В отличие от предыдущих санкций, новые наложенные конгрессом на Хизбаллу санкции касаются физических и юридических лиц, не подпадающих под юрисдикцию США, и в соответствующем законопроекте партия названа преступным сообществом, а не просто террористической организацией. Иными словами, Хизбалле и ее членам могут [официально] инкриминироваться ложно приписываемые им преступления – как то наркоторговля или отмывание денег. Но это ударит лишь по логистике и военному крылу Хизбаллы. Но если мы поднимем вопрос о том, какое воздействие этот законопроект окажет на политическое крыло Хизбаллы, то каким же образом эти санкции будут приведены в действие в отношении членов парламента от Сопротивления, которых выбрал народ?
В конце концов, эти санкции введены прежде всего для острастки Ирана, когда американская внешняя политика потерпела фиаско, а у Трампа кишка оказалась тонка, чтобы положить конец ядерному соглашению. Также это пролило свет на глубокий раскол между Госдепом и Белым домом, не говоря уже о беспрецедентном приеме иранцев в Европе, ставшем реакцией на совершенно безосновательные трамповские нападки на Иран. Ранее Трамп даже призывал Конгресс к более драконовским мерам, предполагающим старт новых переговоров или выход из СВПД – таково официальное название ядерного соглашения. Но когда законодатели не удовлетворили требований Трампа, он «на автомате» ввел новые санкции, как это надиктовали ему его сионистские дружки; и они предполагали ужесточение санкций против Хизбаллы как компонента мощи Ирана в регионе.
Иранские официальные лица сказали, что ядерное соглашение пересмотру не подлежит. Даже Верховный Лидер аятолла Али Хаменеи на прошлой неделе заявил, что Иран не будет делать первого шага к выходу из ядерного соглашения, но что он «изорвет его в клочья», если США нарушит свои обязательства по данной сделке. Если США все еще думают, что инициатива в этом деле может исходить сугубо от них, то я настаиваю, что США не только подталкивают Иран к выходу из соглашения, но и поставят под вопрос собственное присутствие на Ближнем Востоке – будь то в Сирии, Ираке или даже Йемене.
США могут в таком случае отыграться, введя еще больше санкций, однако же эти шаги едва ли хоть сколь-либо помешают Ирану в реализации его региональных и внутриполитических целей. Уже в декабре 2008-го пресс-секретарь иранского МИД Хасан Кашкави заявил, что «Иран никогда не заморозит программу по ядерному обогащению». В июне 2013-го новоизбранный президент Хасан Рухани повторил сказанное Хасаном Кашкави, заявив, что «эта эра [разговоров о заморозке программы ядерного обогащения] осталась позади». А на прошлой неделе президент Рухани заявил, что «даже если мире появится десяток новых Трампов, соглашение не может быть пересмотрено», призвав к «приемлемому и пропорциональному» ответу. Эти заявления можно увязать с продолжительным фиаско американских санкций, которые не сработали ни в случае с Ираном, ни в случае с его аналогом в Ливане – Хизбаллой.
Марва Осман
